ГЕРМ

Гермиона собиралась впопыхах, кидая в сумочку все, что успела скупить находясь в командировке в Перу. Кажется, никого не обделила сувениром и, конечно же, не оставила Теодора без очередного загадочного артефакта, который можно не только разгадать, но и улучшить. При воспоминании о муже, девушка расплывается в нежной улыбке, а груди медленно растекалось тепло. Скоро они увидятся. Мыслями она всегда к нему возвращалась, даже когда была в процессе поиска информации, кто из магов Британии приобретал в последнее время недвижимость в Южной Америке. Следы Долохова обрывались где-то здесь и миссис Нотт уже чуяла этот гнилостный запах его присутствия.
— Хэй! Ты там готова отправляться? — Дориан нетерпеливо постучал в двери ее комнаты и девушке пришлось ускорится. Оглядевшись вокруг, Гермиона удостоверилась, что ничего не забыла и вышла к нему.
— Как всегда пунктуален, но зачем так орать? — Фыркнула она, наблюдая за тем, как молодой мужчина с саркастическим выражением лица передразнивает напарницу и прикуривает. Они служили в одном отделе уже три года. Он перевелся к ним из сектора борьбы с неправомерным использованием магии. Был намного опытнее Гермионы, но уступал ей в боевых навыках. Его это, к слову, жутко бесило.
— Сью, а ты как всегда тормозишь. Что… опять разговаривала со своим благоверным? Какие новости? Дом хоть цел или уже вернешься на развалины?
Показав тому средний палец, девушка состроила ему гримасу и развернулась на каблуках, шествуя в сторону стойки администратора. Путешествие было тяжелым и необычным, потому что в Перу магглы и маги живут бок о бок. У них буквально нет ничего, что бы они могли скрыть друг от друга, пусть и пытались придерживаться Статута Секретности. Все равно где-то маггл умудрялся столкнуться с магией и верил в то, что это сотворили высшие силы. Особенно это было заметно в деревнях, которым им довелось посетить.
Распрощавшись с персоналом и вернув ключи, они с Гором вышли на улицу и отправились к точке аппарации, откуда их порт-ключом должны были отправить сначала в Марокко, а затем уже в Англию.

Возвращение домой было просто… невероятным. Гермиона прекрасно знала, что от Нотта можно ожидать чего угодно, но не того, что ей довелось увидеть этим вечером. Девушка стояла в дверях собственного поместья и буквально ошалелыми глазами наблюдала за тем, как Паркинсон извивается на коленях Малфоя, Забини клеит какую-то девушку, а Флинт выплясывает на столе нечто похожее на стриптиз. И это она еще не посчитала сколько человек в целом здесь находится…
— Пэнс, что вы тут отмечаете? — Спросила Гермиона, проходя к спинке дивана и бросая на его свои вещи.
— О, Гермиона, приехала… — Слизеринка вдруг приподнимается на коленях, позволяя Малфою уткнуться носом себе в оголенный живот и прокричала: — Хозяйка вечеринки наконец-то с нами! Юху!
В ее руках тут же оказался какой-то коктейль и подруга заставила выпить Гермиону на брудершафт, после чего смачно поцеловала гриффиндорку в губы.  Парни заулюлюкали и подняли свои бокалы. Все произошло так быстро, будто они специально готовились к ее появлению и, судя по всему, Теодор приложил к этому свою руку. Слегка оттолкнув от себя слизеринку, которая явно увлеклась больше положенного, девушка прошептала ей на ухо, что пойдет поискать Нотта и скоро вернется.
Конечно, это все еще было дико странным явлением — наблюдать всю змеиную компанию у себя в гостинной, но… чего стоило ожидать, выходя замуж за слизеринца? Гермиона безумно соскучилась по нему, поэтому сразу направилась в лабораторию, чувствуя его присутствие именно там. Звуки из подвала доносились странные. Парень снова разговаривал сам с собой, параллельно диктуя свои важные мысли быстро пишущему перу. Оказавшись в проеме, она остановилась, с удовольствием разглядывая спину собственного мужа. Напряженная, широкая и такая родная. Усмехнувшись, Гермиона сокращает между ними расстояние и ласково льнет к нему со спины, обнимая за талию.
— Я соскучилась… — срывается с ее губ и она утыкается подбородком ему в плечо, стоя на носочках. — Чем занят? Что на этот раз?

ГЕРМ

— Эй, Грейнджер, хватит так старательно пялиться в книгу! Я знаю, что ты тайком подсматриваешь за мной.
Нахальная, но такая обаятельная улыбка Нотта заставила девушку покраснеть. Но несмотря на это, она самоуверенно повела бровью и отвела книгу от лица, поднимая на парня взгляд.
— Больно надо. — Фыркнула она и выпрямиться, удобнее усаживаясь в библиотечном кресле. Слизеринец сидевший за соседним столом скептично цокнул языком и, подобрав все свои вещи, пересел к ней.
— Просто скажи, что не прочь поцеловаться со мной и тогда я тебе прощу все те разы, когда мы якобы случайно сталкивались в коридоре.
Возмущению Грейнджер не было предела.
— Но это действительно было случайно! — На самом последнем слове Нотт расплывается в улыбке и резко склоняется к ней, приникая к губам и смакуя их сладкий вкус. Гриффиндорке хотелось бы возмутиться и оттолкнуть парня, но поцелуй настолько увлек ее, что не было сил сопротивляться. Его рука легла девушке на затылок и еще сильнее прижала к нахальным губам. Пару мгновений спустя слизеринец отстраняется и на выдохе произносит:
— Ты прощена.
Нотт шутливо щелкнул ее по носу и буквально сорвался со своего места, на ходу кидая вещи в сумку, оставляя ошарашенную девушку одну.

Рядом с ним Гермиона была счастлива. Он как недостающий пазл — подошел ей в буквальном смысле идеально. Пусть у него, как и у любого человека, есть свои недостатки, некоторые из которых довольно весомые, но для девушки такого калибра лучшего мужчины найти было бы сложно.
Гермиона всегда наслаждалась его видом,  когда он изобретает. Это было близко к тому же эстетическом оргазму, который некоторые девушки испытывают во время любования мужчинами занимающимися спортом. Но Грейнджер никогда не обращала внимание на внешние данные… Хотя, признаться честно, то, что Теодор красавчик — ей сильно льстило. Но еще больше льстило то, насколько гениальным был ее муж. Последней его удачной разработкой стало зелье усиления мозговой активности. Теперь он сам частенько пользовался им, чтобы иметь возможность придумывать и экспериментировать еще лучше. Чертов фанатик. Казалось, что больше ничего в жизни его не интересует, но… кто бы мог подумать, что он влюбится и возьмет замуж в единственную недосягаемую заучку в школе.
— Мной… — Томно произносит Гермиона, оказываясь почти мгновенно на столе с разведенными в стороны ногами. — … Как интересно. Хочешь поставить какой-то эксперимент над собственной женой?
Ей нравилось то, что спустя столько лет Нотт все еще смотрит на нее в таким же восхищением, как и в первый раз. Крепкие руки скользят по бедрам вверх, задирая юбку, затем несдержанно перебираются на талию. Тео притягивает девушку к себе. Гермиона игриво трется носом о его нос и мурлыкает:
— Обожаю смотреть, как ты работаешь… это так возбуждает.
Гермиона ведет ножкой немного вверх, потирая ею о бедро мужа и слегка отклоняется, опираясь одной рукой на стол позади, а второй — расстегивая пуговицы своей рубашки. Облизнув нижнюю губу, она встряхнула головой, специально подразнивая Теодора его любимыми кудряшками, а затем… резко притянула мужа к себе, дерзко спрашивая:
— А теперь признавайся, что ты натворил? — Рычит она ему почти в рот. Проницательный взгляд янтарных глаз впивается в парня и тот растерянно поднимает руки вверх, капитулирая.
— Только не ври, я заметила несколько капель крови на потолке.
Жить с таким как Теодор очень тяжело, но однозначно весело. Теперь, после всех пережитых потерь, неприятностей и войны, она куда проще начала относится к тому, что творил ее собственный муж. И, наверное, другая женщина бы сильно извелась или намучилась с ним, но Грейнджер научилась принимать его таким, какой он есть.
Гермиона прекрасно понимала, что он убил кого-то в их гостиной, а потом позвал своих друзей, чтобы они прикрыли его перед женой. Она уже давно просекла эту нехитрую схему и даже не могла злиться на них, продолжая делать вид, что совершенно не понимает их притворство.
— Кстати, да… забыла тебе сказать, что ты не первый, кого мне довелось поцеловать по прибытии домой. — Зеленые глаза вспыхнули праведным гневом. — Пэнс украла у тебя пальму первенства, любимый…
Расплываясь в дразнящей улыбке, девушка тихо хихикает, прикрывая рот ладошкой. Ревность Теодора — это был отдельный вид искусства, который Гермиона любила периодически вызывать в нем.

ГЕРМ

Теодор был безумен в своих экспериментах, а Гермиона — в любви к нему. Девушка помнила все первые моменты с ними так хорошо, будто они произошли только вчера. Одно первое свидание, где он притащил гриффиндорку в визжащую хижину и устроил для нее кино с проектором на потолке, пока они валялись на импровизированных подушках на полу. Кино они по итогу так и не досмотрели, но не потому, что их заняло что-то более захватывающее, а потому что Нотт так и не смог понять, как можно смотреть фильм на французском и читать при этом субтитры. Но этот жест для Гермионы был весьма и весьма романтичным.
— Тео, ты же знаешь, что я всегда тебе помогу, поддержу и избавлюсь от любых отпечатков и следов на месте преступления, если понадобиться. Так почему же ты все всегда пытаешься от меня скрыть?
Раздосадованно надув губы, Гермиона осторожно касается ладонью его груди и нежно ведет ею вверх, касаясь слегка колючей щеки мужа. Она готова поклясться, что никогда ранее не испытывала такого огромного желания кого-то защищать. Теодор стал не просто ее  семьей, но и самым лучшим другом, ахуенным любовником, заботливым мужем и буквально частицей ее самой. Хотелось, чтобы он был в безопасности и не нуждался ни в чьей помощи, кроме нее. То ли это такой облик женской ревности, то ли Гермиона действительно считала, что сможет принять любой из его поступков, даже самый дурной.
— Отчего же… Пэнси очень даже неплохо… — Теодор рычит притягивая жену ближе к себе за бедра и на пару мгновений затыкает ее кусачим поцелуем. Она сходила с ума, когда слизеринец так показывал признаки своей ревности. Это было весьма дразняще и возбуждающе. Хотелось сказать что-то еще, но он благоразумно перепел тему.
— Да, но мне обещали, что после этой командировки я буду дома минимум полгода. — Девушка оставляет легкие поцелуи на его щеках и позволяет ему наслаждаться видом своих оголенных ног, когда он добирается до трусиков.
— Что? Надо было, чтобы на этом ветругане Дориан увидел все мои прелести, предназначенные лишь мужу? — Закусывая губу, она наблюдала за реакцией Теодора и буквально раззадоривала его внутреннего зверя. Они вместе уже почти семь лет, три из которых женаты, поэтому нее было достаточно времени привыкнуть к наличию второй ипостаси любимого мужчины. Опрокинув девушку на стол, он стягивает с нее ненужный атрибут одежды и прикасается к ее лону. Признаться честно, Гермиона уже была готова. Один лишь вид Теодора заставлял ее истекать как ебанный водопад. Удивительно, что они за столько времени вместе не успели этого растерять.
— Нетерпеливый… нет, чтобы сначала проводить гостей, устроить ужин и потом… ах…
Парень несдержанно толкает в нее пальцы и делает поступательные движения, слегка надавливая на чувствительную точку. Гермиона будто забыла на каком свете сейчас находится, цепляясь руками за край стоял у себя за головой и едва заметно виляя бедрами. Не нужно было быть всезнайкой Грейнджер, чтобы знать, что он сейчас буквально пожирает весь ее возбужденный стан глазами. Свободной рукой задирает кофточку вместе с рубашкой и касается губами плоского живота, делая глубокий вдох. Кулак сжимает ткань, натягивая ее на груди. Несколько быстрых поцелуев вниз и Теодор проходится языком по ее возбуждению, начиная ласкать. Порывисто и быстро, но недолго.
— Черт, — хнычет Гермиона, когда ощущает одиночество и покинутость буквально кожей, хотя на самом деле Теодор отстранился, чтобы расстегнуть ремень. Девушка привстала на локтях, чтобы понаблюдать за этим возбуждающим действом и через мгновение ощутила Нотта в себе целиком. Вскрик слетел и губ. Парень перехватил ее рубашку, запуская пальцы в вырез и комкая до самого низа, чтобы крепче держаться, и начал методично вбивать в податливое тело любимой жены.

ГЕРМ

— Ради Мерлина, Гермиона, скажи, что это неправда! — Кричали наперебой Гарри и Рон. Горестно было слышать от друзей о том, что выбор подруги не так хорош. Они не только не знали Теодора, но и даже не захотели узнать. Обида копилась долгое годы, под шквалом постоянной критики и недоверия, поэтому в этот раз Гермиона не стала терпеть их отношение.
— Нет, не шучу. Если вы двое не хотите даже попытаться подружиться с человеком, которого я люблю — нам больше не о чем разговаривать.
Это был тот самый ультиматум, который может разрушить многолетнюю дружбу раз и навсегда. В конце-концов Теодор того стоил… она того стоила. Было больно, стыдно и обидно, но мальчики ничего не сделали, чтобы поправить ситуацию и только покрутили у виска, а потом покинули ее раз и навсегда. В тот вечер Нотт утешал, обещал, что все наладится и она совершенно ничего не потеряла, на самом деле, потому что у нее есть Он. Собственно, это единственное, чтобы ей было по-настоящему нужно.
Каково же было удивление Гермионы, когда слизеринцы, которых она не переносила большую часть сознательной жизни, вдруг приняли ее без претензий, сопротивления и особых вопросов. Даже несносный Малфой спустя время стал относится к ней как к своей. Паркинсон так и вовсе стала для нее лучшей подругой. Куда более заботливой и поддерживающей, в отличие от Джинни, которая больше фокусировалась на совместном веселье, чем на личных взаимоотношениях.

Гермиона закрыла глаза и вцепилась в его волосы так, словно от этого зависела ее жизнь. На вкус Тео был как опасность, и от этого по телу пробегало электричество. Каждая точка соприкосновения их тел посылала электрические импульсы по ее телу, и все они вели прямо к тому месту между ее ног, к той лужице там, которая становилась все больше и больше.
— Нельзя… но мне так приятно видеть… как сильно ты по мне скучал.
Девушка облизывает губы, томно глядя на Теодора, который буквально вколачивался в податливое тело своей жены. Он был ее маленьким фейерверком, ее радостью и счастьем, которые граничили с мазохизмом. Как, например, его рука сейчас сжимает девичье горло, лишая возможности вздохнуть, но при этом даря невероятные ощущения. Иногда парень делал ей больно, но то тут же одаривал миллионом ласковых прикосновений, от которых Гермионе хотелось кричать. Впрочем, она не сдерживалась в этом. Даже если их кто-то услышит, большинство и так и прекрасно знают, насколько эти двое утонули в друг друге.
Появление эльфа никак не отвлекло девушку от созерцания самого ахуенного мужика на этой земле. Гермиона прошлась пальчиками по оголенному торсу Нотта, когда тот брезгливо скинул с себя мокрую рубашку и отдал слуге. Уставшая, но неимоверно довольная, девушка принимает сидячее положение и подается немного вперед, вновь соблазняя мужа своим нескромным декольте, щенячьим взглядом, которого удостаивался только он и безумно раскрасневшихся губ, которые, она уверена, Теодору хотелось бы поцеловать еще.
— Думаю, что ты слишком сильно овладел моими душой, сердцем и… пиздой, чтобы я могла возжелать кого-то еще. Поэтому Пэнси обойдется. Хотя-я-я, было бы интересно, каково это… с девушкой. Может расскажешь, чтобы удовлетворить мое любопытство?
Гермиона тянется и перехватывает его руку, кладя себе на грудь, слегка сжимая и вопросительно заглядывая в глаза:
— Вот, как это чувствуется? Антистресс? Мягкая игрушка?
Сложно держать себя в руках, когда настолько сильно любишь человека, за которого вышла замуж. Для Гермионы брак открыл новые грани ее сексуальности. Раскрыл ее потенциал и буквально заставил сиять, как абсолютно счастливую молодую женщину.
— Я вот очень люблю жамкать твои ягодицы, Нотт. Они у тебя как хороший, сочный, кусок бифштекса, который так и хочется откусить.
Поведя носом по его скуле вверх, девушка прикусывает его мочку уха и шепчет:
— Блять, я снова теку. Что ты со мной сделал?

— Мне нужно, чтобы ты кого-нибудь убила, — его голос был низким и тихим, его было едва слышно сквозь шелест листвы. Сердце Гермионы попыталось вырваться из грудной клетки от его слов, глаза расширились, а во рту пересохло. — Мне нужно, чтобы ты была такой же наглухо ебнутой, как и я. Мне нужен кто-то равный.
— Тео... я…
— Ты спросила, что мне нужно, — так же тихо ответил он. — Вот это. Вот это мне нужно.

ГЕРМ

Долохов — сука — всегда был одним из самых сильных приспешников Темного Лорда. Мог создавать новые заклинания и умело применял их в бою. Стратегии и азарта ему было не занимать. Поэтому как только Золотое три было объявлено хозяином в «розыск», тут же приступил к выполнению приказа. Грейнджер, конечно, тоже была не лыком шита и прятала задницы гриффиндорцев в лесу Дин достаточно долгое количество времени, но на их след все-таки успели выйти. Отхватив пару серьезных ранений, девушка не смогла увернуться от очередного капкана так же ловко, как Гарри и Рон. Эти двое успели успешно аппарировать, когда же Гермиона оказалась в лапах чудовища.
Сначала ее приволокли в Малфой-мэнор, где пытали и допрашивали несколько недель, а потом, когда пришло время решать что с ней делать — предложение Долохова отдать ее в качестве трофея, считай, было весьма некстати. Она прекрасно знала, чем это все закончится и была готова к тому, что придется расстаться с жизнью и… хорошо если по собственной воле.
Оказавшись в лапах старого ублюдка, Гермиона пыталась сопротивляться, но силы были явно неравные. Девушка не знала где именно находилась, но то, что она оказалась в подвале, и явно не в поместье Малфоев, было очевидным. Здесь, кроме нее из пленных никого не было. Странное место было словно специально оборудовано для утех Пожирателей. Какие странные конструкции, ремни, веревки, столы, кровать и даже стеллаж с зельями всякими игрушками. И когда они остались наедине, Гермиону окончательно охватил страх перед тем, что русский выродок собирался с ней сделать.
Гриффиндорка старательно пытался сплевывать зелье, которое он насильно вливал ей в горло, но по итогу подавилась и пришлось сглотнуть всю вязкую консистенцию. Долохов скалился и уже не держал ее за руки, перехватывая за щеки и вглядываясь в глаза.
— Ублюдок!
— Сейчас ты с удовольствием отведаешь моего члена, грязнокровка.
Тело странным образом начало гореть. Вначале совсем немного, но потом чувство начало быстро нарастать. В этот самый момент в подвале показался еще один волшебник. Глаза Гермионы невольно округлились, когда она увидела перед собой своего сокурсника. Нотт выглядел с иголочки. Кудряшки были буквально идеальными, а сам он казался таким статным и уверенным в себе, что даже немного затошнило. Слизеринец выглядел, на удивление, спокойным и расслабленным, но эта мысль была последней перед тем, как Гермиона наконец осознает, что вся пылает. Тело буквально ломило от желание и создавалось впечателние, что все кости рассыплются в прах, если она прямо сейчас же… не потрахается.
Долохов уже выглядит не таким уж блевотным, а вполне даже привлекательным мужчиной средних лет, который по идее, должен знать как обращаться с женщинами. И эта догадка заставила ее трусики намокнуть. Где-то в глубине сознания адекватная версия Гермионы сгорает уже не от возбуждения, а от стыда. В закромах разума она понимает, что это не ее желания и во всем виновато зелье, но эффект от него был таким, будто все чувства появились взаправду. Мужчина проталкивает пальцы девушке в рот и буквально наслаждается восхитительным зрелищем, пока вдруг…
Нотт произносит неизвестное заклинание и от Долохова остаются лишь мышцы, да внутренности. Брызги крови и звук рухнувшего тела немного отрезвляют затуманенный разум Гермионы и она пятиться назад, пытаясь слиться со стеной в углу камеры. Она была в ужасе от открывшейся картины, но при этом испытала некоторую часть восторга от увиденного. Восхищенный взгляд пал на Теодора и… теперь она понимала, чтобы даже без зелья она была бы не прочь разделить с ним постель. Ей всегда нравились умные парни, а Нотт был далеко неглупым. Можно было сказать, по-особенному одаренным. И сейчас, этот момент особенно сильно распалял девичье нутро. Теодор присел перед ней на корточки и начал вытирать лицо платкой, параллельно объясняя, что происходит и почему, но мысли Грейнджер были далеко от этого. А когда он приподнял свитер, почти сдавленно заскулила от восторга…
Кончать от стимуляции соска оказалось весьма необычно, но больше всего Гермионе понравилось, что это с ней сделал все же не Долохов. Руки Нотта оказались большими, с тонкими и длинными пальцами, готовыми доставить ей удовольствие. Оргазм привел гриффиндорку в некоторое подобие чувств и та воззрилась на сокурсника уже более ясным взглядом.
— Как будто у меня есть выбор, Нотт. — На выдохе произнесла она и облизнула губы, заглядывая парню в глаза исподлобья. Наверное, в глубине души он потешался над ней… но зачем тогда убил Долохова? В последний раз бросив взгляд на омерзительный труп, она с готовностью приняла руку Теодора и направилась вслед за ним.

ГЕРМ

Плен с участием Беллатрикс, оказался не слишком уж удачным. Ни тебе «расслабиться» в темнице, ни тебе хоть какого-то передыху, чтобы насладиться бессилием, голодом и ужасающей тишиной. Женщина предпочитала пытать денно и нощно, в собственных покоях, прерываясь лишь для того, чтобы встать на колени и отсосать Темному Лорду. Это было неприятным, но все же удивительным открытием, какое влияние имеет Воландеморт на своих подчиненных. Если бы он и Долохову приказал поработать ртом, Гермиона предполагала, что тот бы с удовольствием причмокивал уже через секунду, удовлетворяя желания своего хозяина. Но Белла была особым случаем. Безумная баба никого не подпускала к Риддлу и даже на какое-то мгновение Грейнджер захотелось соврать, что она тоже была удостоена подобной «чести». Лишь бы ее исключительность в постели Темного лорда перестала быть таковой. Сука умела управлять Круцио так, будто это тысяча версий агонии. Девятьсот девяносто девять кругов ада Беллатрикс Лестрейндж. Пусть и фамилия по мужу у нее чисто номинально. Оставаясь наедине с пленницей, она называла себя миссис Риддл. Тогда Гермиона впервые расхохоталась. Круцио последовавшее после этого… отключило ее почти на три дня, если верить домовику Малфоев, которые ухаживал за ней.
Когда же ее отдали Долохову, им пришлось довольствоваться лишь тем, что грязновровка сдохнет, если расскажет что-нибудь про местоположение Поттера или Ордена. Непреложный обет дело смертельное, а Грейнджер, как козырь в рукаве, нужна была им живая. Поднимаясь вслед за Ноттом, девушка буквально расплылась в улыбке, прекрасно понимая, что Долохов проебался, отправившись с ней сюда.
Тело все еще сотрясала сладкая судорога, которая буквально требовала подойти к Теодору и сесть к нему на член, чтобы получить столь желанную разрядку, но Гермиона старалась держаться, чтобы сохранить хоть какие-то остатки достоинства. Он отпустил ее руку и девушка позволила себе осмотреться. Гостиная была красивой, пусть и довольно старомодной версией «мужского клуба». Стараясь отвлечься от мыслей о сексе, Гермиона сделала несколько шагов в сторону и заметила на резном столике у дивана — свежий выпуск пророка. Двойная порция дрожи пробежалась по телу, но она не решилась испытывать судьбу на удачу. Не хотелось бы оказаться вторым трупом без кожи в «братской» могиле с Долоховым. Обхватив себя руками, она ждала того, какой приказ последует после появления ванной в гостиной у камина.
— Раздевайся и полезай в воду.
Замерев на месте, Гермиона с некоторым непониманием уставилась на сокурсника, после чего тот кивнул ей куда-то позади нее. Обернувшись, девушка увидела то, в каком она сейчас была состоянии и просто ужаснулась. Кровь Долохова буквально застилала всю ее. Несмотря на всю шокирующую картину, Гермиона все же ощутила нарастающее возбуждение к Нотту, который все это с ней сотворил. Он, как Черный ангел, пришел и спас ее от смерти, чтобы самому одарить девушку ею. Но сейчас, от чего-то, ее совершенно не пугал тот факт, что рядом все еще пожиратель. Ахуенно привлекательный пожиратель, к слову.
Гермиона последовала его приказу, поспешно снимая с себя одежду и совершенно не стесняясь того, что за ней наблюдает пара ярких, внимательных, зеленых глаз. Вода в ванной оказалась просто ледяной, но она будто этого и не заметила. Лишь руки прикрывали бесстыдно торчащие соски. Нотт не стал слишком долго держать ее в томлении и подсел к ней на край ванны. Наблюдал за тем, как гриффиндорка остервенело отмывает себя от чужой крови, но при этом не сводит глаз с его лица.
Впервые за эти годы Гермионе подумалось, что Нотт единственный, кто по-настоящему нравится ей среди толпы слизеринцев. Всегда себе на уме, безумно умный, с отменным чувством юмора и незаурядными способностями, а в купе с привлекательной внешностью, делало парня — ее типажом. Жаль только, что эта мысль пришла к ней в плену, находясь под влиянием зелья и, в целом, отвратительном состоянии. Уверенный жест Теодора, который коснулся ее колена, заставил девушку раздвинуть ноги шире. Играючи, пальцы скользнули к ее лону и, как только, коснулись ее возбуждения, с девичьих губ сорвался стон. Будь вместо него Долохов, подсознание Гермионы окончательно помахало бы ей ручкой, но вот с Теодором… ей захотелось еще. Вильнув бедрами, девчонка сама попыталась сесть на его ласкающие пальцы, но тут же была остановлена резким приказом. Умоляющий взгляд, закушенная губа и Гермиона готова подчиниться, лишь бы получить желаемое. Парень медленно вводит пальцы в ее лоно, что заставляет пленницу вскрикнуть.
— Черт!
Гриффиндорка выгибается, откидывая голову назад. Мокрые кудряшки разметатись плечам и краям ванны. Глаза прикрыты, тело напряжено и грудь призывно показалась из-за кромки алой воды. Магия Гермионы, которую постоянно подавляли в последнее время, вдруг разожглась ярким фейерверком, собственными искрами заставляя воду в ванной нагреваться. Пик экстаза отпускал очень долго и медленно, но напряжение от зелья все еще не уходило.
— Теодор, прошу тебя. — Захныкала она шепотом и извивалась под его рукой, как маленькая змейка. Казалось, что прошла вечность с момента просьбы, как вдруг Гермиона решается на то, что в здравом уме никогда бы не сделала. Она дергает Нотта за бедро резким движением и заставляет его скользнуть в воду прямо напротив нее. Не давая мгновения ему опомниться, Гермиона подается вперед прильнув всем телом к парню и льнет к его губам с поцелуем. Вопрошающим, пусть и немного требовательным. Маленький язычок проходится по его зубам, спрашивая разрешения ворваться внутрь и бесстыдные стоны вырываются наружу уже совершенно несдержанно.
— Мне кажется, я сейчас умру, если ты отвергнешь меня. — Девичья рука скользит к его промежности, нежно лаская. — Лучше трахни или убей.

ГЕРМ

Где-то в закромах ее памяти всплыл момент, когда Гермиона потеряла девственность. Это не было ни волшебным моментом, ни от большой любви, ни по взаимному согласию, но это было тем небольшим спасением, за которого девушка была благодарна… Снейпу. Когда Беллатрикс вдоволь наигралась с ней, то решила отдать ее Сивому для утех на всеобщее обозрение. Казалось, что в тот момент у Грейнджер оборвались последние нити здравомыслия и она была готова умереть, лишь бы ничего не чувствовать. Но то, что произошло в итоге — совершенно не укладывалось в голове. Снейп выкупил ночь с ней за хорошую службу и Темный лорд разрешил. Долохов не знал, что грязнокровку уже попользовали и надеялся сорвать цветок ее невинности, где-то в глубине своей мерзкой души. Он хотел быть первым среди приближенных, завладеть главным трофеем, но увы, мужчина был лишен этой радости со своим главным конкурентом. Лишь после того, как Снейп удостоверился, что с ней все в порядке, сообщая последние новости из Ордена, он попросил лечь ее на кровать. А когда все случилось, тихо извинился. Они оба понимали, что не сделай он этого — не дожить им до рассвета. А так, есть шанс, что с Гермионой поступят по совести, желая сохранить жизнь той, с помощью которой можно шантажировать Поттера и Орден. Мужчина надеялся, что ее оставят пленницей в Малфой-мэноре, но Темный Лорд решил иначе, позволив Долохову поклевать остатки того, что осталось от гордой львицы.
Сейчас все было будто бы иначе. Гермиона пусть и знала, что это все действие зелья, но тот факт, что Нотт защитил ее от ублюдка, словно еще больше разжигал в ней желание. Она взглянула на него под совершенно иным углом. Сопротивлялась действию зелья, но безуспешно, а потом и вовсе решила, что пусть будет то, что предрешено. Рука парня покоилась на девичьей шее. Настолько худой, что при желании он мог бы обхватить свести пальцы по кругу на ней. Гермиона безутешно ждала его вердикта и была уверена, что он оттолкнет ее, заставит мучиться и станет насмехаться над тем, как она извивается перед ним, но нет…
В следующее мгновение Нотт притянул ее к себе и впился в губы кусачим поцелуем. Девушка впервые за время плена ощутила всепоглощающую благодарность и ответила на этот порыв. Даже закрыла глаза, чтобы провалиться в эту бездну чувств и пламени. Нотт  с губ перешел на грудь и терзал соски, постоянно прикусывая и зализывая. Язык приятно теребил вершинки, а мужские руки властно вцепились в ее задницу, отчего Гермиона начала стонать еще больше. Ладошки уже хаотично искали его ширинку, как вдруг парень решает встать и выйти из ванной. Грейнджер покорно ждет ее приказа, затаив дыхание и даже немного поскуливая. Девушка не сводила взгляд с его мягких, припухших губ и вспоминала, какими сухими и безжизненными казались губы Снейпа, в которых потонул ее болезненный вскрик в первый раз.
Просьба встать была выполнена буквально мгновенно. Нотт придержал девушку за локоть и потянул в сторону стола с ежедневным пророком. Гермиона уселась сверху и парень нетерпеливо раздвинул ее ноги, пристраиваясь между и легко проскальзывая внутрь влажного лона. Раздавшийся вскрик был буквально наслаждением. Все произошло быстро и резко, словно Теодор куда-то спешил. На его лице была сосредоточенная гримаса восторга и какой-то грубости, что ли… он вколачивался в свою добычу с такой силой, что шлепки становились с каждым разом все громче. Вцепившись пальцами ему в плечи, Гермиона пыталась удержать равновесие, а Нотт агрессивно ловил ее губы, впиваясь в них, будто пытался высосать из нее все соки. Остервенелость присутствовала во всех его движениях, но лишь добавляла пикантности. Даже не пытаясь сдерживаться, Гермиона отдавалась ему во всех смыслах и даже, в какой-то момент, подумала, что возможно сделала бы это и без зелья.
— Ах! — вырвалось из нее, когда Теодор наградил ее шлепком по бедру. Не долго думая, она слегка оттолкнула его от себя, наслаждаясь прикосновениями к крепкой груди и перекинула одну ногу через него, ложась боком. Эта поза позволила Нотту крепко схватить девушку за ягодицы и достать до груди руками, получая удовольствие от ее податливости и мягкости. Отчего-то внутри себя, девушка знала, что парню пришлась по вкусу их вынужденная близость. Откинув голову назад, Гермиона из-под опущенных ресниц рассматривала его силуэт, позволяя рукам парня исследовать свое тело. Шлепки, пощипывания, захват. Казалось, что еще немного и девушка закричит от боли, но нет… он умело держал ее на грани безумия и наслаждения. Кудри рассыпались по столу, одной рукой Гермиона вцепилась в его руку, которая покоилась на ее заднице и несдержанно стонала в такт движениям.

ГЕРМ

Гермиона совершенно не ожидала, что за свой второй секс в жизни, сможет получить столь феерический оргазм. Хотелось бы верить, что виновато не только чёртово зелье, иначе жизнь после, на которую она все еще надеялась, будет не столь приятной без таких вот разрядок. Иначе, был шанс, что девушка откажется смотреть на других мужчин, кроме Нотта. Весьма грустная перспектива — схоронить себя молодую, считай, заживо.
Нотт не был нежен, совершенно, но и грубым назвать его тоже было сложно. В отличие от Снейпа, но не просто технически толкался в нее, но и заботился о том, чтобы девушка получила как можно больше удовольствия. Это стало для Гермионы большим открытием, ведь его глаза искрили восторгом, когда она отзывчиво начинала стонать под его руками. Парень ловил каждую ее эмоцию, словно ему это было важно и интересно. Ее оргазм был такой силы, что гриффиндорка даже не сразу смогла расслабиться, захватывая Нотта внутри себя еще крепче. Самодовольная улыбка парня ознаменовала то, что секс с сокурсницей ему явно пришелся по вкусу.
Перехватив девушку на руки, Теодор отнес ее, скорее всего, в свои покои и бросил на кровать. Пусть и совершенно небрежно, но все же не оставил замерзать на полу в темнице или не запер в каморке метр на метр. И на том спасибо. Усталость накатила на Гермиону так быстро, что смущение перед их оголенностью не успело даже коснуться ее разума, и девушка почти мгновенно заснула, обнимая одну из подушек.

Пробуждение было не из самых приятных. Тело ломило после вчерашнего. Уже не затуманенный разум пытался сфокусироваться и понять, что ей необходимо чувствовать после произошедшего. Волосы растрепались и лезли в лицо, щекоча кожу. Эльф, который мгновенно появился в комнате, вежливо предложил умыться, принять душ и позавтракать. А на ее растерянный взгляд, что под одеялом она в том, в чем мать родила, предоставил девушке простое, но все же довольно красивое платье, а также браслеты, явно подавляющие магию.
Скрывшись в ванной, гриффиндорка привела себя в порядок. Даже была немного удивлена тем, что на полках оказались вещи предназначенные для женщин: резинки для волос, расческа, гель для душа с цветочным ароматом. Явно Нотт этим не пользуется и эльф подготовил это для нее.
Быстро позавтракав, Гермиона наконец решается покинуть комнату, чтобы попробовать найти Теодора. Очень уж ей хотелось узнать, что теперь с ней будет и… что вообще происходит. Пройдясь по этажу, гриффиндорка отметила, что здесь находились только спальни, поэтому спустилась вниз. На кухне или в местах общего пользования она их тоже не обнаружила. Поэтому пришлось идти дальше по коридору и попытать удачу там. Слышимость в доме была минимальной, поэтому когда она оказалась рядом с комнатой, из которой послышались голоса, пришлось подойти впритык, чтобы понять кто именно там ведет беседу. Не хотелось бы наткнуться на кого-то еще, помимо Нотта.
Кажется…
— О, мисс Грейнджер… не присоединитесь к нам?
Щеки девушки мгновенно вспыхнули, но не смотря на это, она уверенно положила руку на дверную ручку и вошла. Встретившись в внимательным взглядом Нотта-старшего, она вежливо кивнула головой и бесстрашно заговорила, сама не понимая, на что надеется в сложившейся ситуации:
— Прошу меня простить, я не собиралась подслушивать. Просто…
— Что вы, вы голубушка, никто вас не обвиняет. Мы знали, что вы покинули комнату еще до того, как за вами закрылась дверь.
Кантанкерус кивнул ей на стул напротив, прямо рядом с сыном. И как ни в чем не бывало сделал глоток чая, откладывая газету в сторону. Гермиона была поражена спокойным тоном хозяина дома, поэтому послушно присела на предложенное место, бросив быстрый взгляд на Теодора, который даже не отреагировал на ее появление. Просто уставился на нее с широко распахнутыми глазами, продолжая молча разглядывать.
— Теперь буду знать, как работает родовая магия поместья. Премного благодарна.
Гермиона постаралась мило улыбнуться. Пока, они были первыми врагами, которые вели себя с ней вежливо и не было причин не отвечать взаимностью.
— Если хотите, я могу рассказать больше. Нам скрывать нечего. Газету?
Судя по тому, как уголок губ Кантакеруса Нотта пошел вверх, удивленная реакция Гермионы его позабавила. Быстро собравшись с духом, девушка затараторила в ответ, протягивая руку к вожделенной газете:
— Я весьма любопытна, поэтому не откажусь. В обоих случаях.
— Люблю особ с азартом и интересом в глазах. Обычно, именно они добиваются успеха.
Мужчина откинулся на спинку кресла и прикурил сигару. То, каким многозначительным взглядом он посмотрел на сына, осталось незаметным для Гермионы, которая уже разглядывала первую полосу Пророка.

ГЕРМ

Это. Было. Странно.
Сидеть и смотреть на двух представителей семейства Нотт, которые милейшим образом беседуют как между собой, так и с ней. Теодор и вовсе выглядел совершенно безмятежно. Будто не он вчера содрал кожу с Долохова, а потом безусловно не он драл свою сокурсницу Грейнджер на столе в гостиной. Однозначно не он. Сама же Гермиона не особо испытывала стыд в отношении произошедшего, потому что в ней тогда говорило зелье. И нет, сейчас девушке точно показалось, будто лучи солнца по особенно наполняют радужку зеленых глаз Теодора, делая ее немного желтой.
— Спасибо, мистер Нотт. — сделав глоток, девушка добавила: — Он просто волшебный.
Только и нашлась что ответить Гермиона, совершенно смущенная поведением хозяина дома. Она словно за один день попала в параллельную реальность, где Пожиратели смерти любезничают с грязнокровками и принимают их у себя дома, отпаивая лечебным чаем из шиповника. Ее точно вчера ничем не накачали, помимо зелья похоти? С учетом всего произошедшего, строчки Ежедневного пророка немного даже поплыли перед глазами. Наверное, от непомерного удивления, которое она старательно пыталась скрыть.
— Смею согласиться с твоим отцом, Нотт.
В этот самый момент, когда девушка пересеклась взглядом с мужчиной, она вдруг поняла, что так просто отсюда не выйдет. Хитрость, которая читалась в глазах главы семейства, будто на что-то намекала, но пока Гермиона лишь могла прощупывать почву, совершенно не имея никакого понятия, какую выгоду может принести именно им в данный момент времени. Беллатрикс, что смогла, то выбила уже из нее. Шантажировать ею Поттера сможет разве что сам Темный Лорд, а быть их пленницей без особых на то причин — совершенно абсурдно. Но ясно было только одно — им нужен козырь в рукаве.
Догадка подтвердилась, когда Кантакерус пригласил ее пройтись по особняку, пока Теодор выполняет какое-то поручение. Мужчина был обходителен, внимателен и даже наложил на нее согревающие чары, когда заметил ее маленькую дрожь. Тонкий психолог знает, что тепло не только согревает организм, но и расслабляет, что чревато в принятии решений. Когда же они подошли к окну, Гермиона замерла, разглядывая фигуру младшего Нотта, который буквально собственноручно копал могилу Долохову. Зрелище вызывало в ней толику возбуждения, которое испытывает каждый, кто получил отмщение за себя. За то, Антонин не успел с ней ничего сделать, она уже была безумно благодарна слизеринцу и вряд ли когда-нибудь сможет по-настоящему вернуть должок.
— Возможно,  вы правы, мистер Нотт, но именно его импульсивность делает его таким… феноменальным. — Она решительно подняла голову на мужчину и добавила: — Я бы на вашем месте дала ему полную свободу самовыражения, с одним лишь условием — личная безопасность семьи. Может быть тогда он сдерет шкуру с еще парочки непотребных личностей.
Губы Канаткеруса вновь дернулись вверх, словно ему было приятно слышать подобные слова. По факту, она сказала, чтобы он сделал из своего сына гениальное оружие, способное изощренно убивать, но… это все равно ненормально.
По-хорошему, Теодор должен был содрать шкуру и с нее тоже, но что-то видимо его останавливало. Удивительно, под каким углом он мыслит о мире и тех, кто живет в нем с ним рядом.
Мужчина пригласил девушку пройти дальше и они оказались, считай, в глухом коридоре, где за небольшой дверью находилась… каморка. Поведя бровью, Гермиона уставилась на метлы и уже представляла, что ее отправляют в Гонолулу на этом шатановом отродье, но мистер Нотт быстро шагнул вслед за ней и помещение начало мгновенно расширяться. Соразмерно объему появляющейся библиотеки, глаза Гермионы расширялись все больше. От удивления и восторга. А затем за ее спиной прозвучали главные слова старика, расставляющие все точки над и в один момент.
— Теперь я понимаю, почему вы все еще судья в Визенгамоте. Великолепная партия, с одним лишь уточнением, что условия сделки слишком и уж обтекаемы. Я понимаю, что хотите от меня… если вдруг война повернется не в вашу пользу. Тогда… — Гермиона решительно оборачивается к Нотту и протягивает ему руку для рукопожатия. — Даю слово, что не буду приносить проблем сейчас, а также помогу вам в будущем, если Темный Лорд падет, в обмен на мою защиту, и возможность пользоваться не только библиотекой, но и магией.
На вопросительный взгляд Катакеруса, который все же протянул девушке руку, она заговорщицки добавила:
— Зачем мне все эти знания, если я не смогу упражняться?

ГЕРМ

Нотт-старший оказался куда более проворным, потребовав Непреложный обет. Но Гермиона умудрилась выторговать неплохие условия и для себя. В какой-то момент она даже подумала, что все не так уж и плохо. Находится под защитой сильного рода, да еще и иметь доступ к их знаниям, которые могут пригодиться в борьбе с Темным Лордом. Если получится договориться, то может быть ей удасться передать еще какое-нибудь сообщение ребятам? Хотя бы сказать, что у нее все хорошо. Было бы неплохо, наладить связь с ними. Оставалось только надеяться, что ее галлеон все еще на месте.
Кантакерус оставил девушку в библиотеке, позволяя ей осмотреться. Восторга, конечно, ей было не занимать. Богатый выбор простирался от древних рун, заканчивая темно-магическими ритуалами. Аж мурашки побежали по коже от такого разнообразия. Гермиона не стала медлить, а сразу начала искать что-то, что могло помочь уничтожить последние крестражи. Оставалось надеяться, что Гарри с Роном найдут диадему и смогут добраться до чаши Хельги Пуффендуй. Нужно было срочно придумать способ сообщить им, что ее местонахождение на данный момент в сейфе Беллатрикс Лестрейндж в Гринготтсе.
Закусив губу, девушка проходила мимо стеллажей и пыталась еще найти хоть какие-то сведения о том, какая система безопасности в магических банках и как ее обойти. Обложившись книгами, девушка видела в кресле и погрузилась в чтение. И, наверное, настолько сильно, что даже не услышала, как к ней со спины приблизился Нотт. Его голос прозвучал позади настолько близко, что девушка невольно вздрогнула.
Пусть он и застал гриффиндорку врасплох, Гермиона почти сразу взяла себя в руки. Парень придвинулся еще ближе, отчего стал слышен легких запах его геля для душа, и протянул руку, ставя на стол напротив нее небольшую склянку с голубой жидкостью. Девушка сразу поняла, что это за зелье и смущение алым пожаром коснулось ее щек. Молча перехватив склянку, она откупорила ее и сразу опрокидывая в себя мутную жидкость. С одной стороны, было очень приятно, что Нотт озаботился тем, чтобы она не понесла от него ребенка, но с другой — совершенно не была готова к подобным жестам, даже куда более интимным чем то, что между ними вчера произошло.
— Любопытное наблюдение. Уже читал про крестражи?
Гермиона постаралась сделать безмятежный вид, будто ее совершенно ничего не беспокоит, хотя у самой в груди все клокотало от невольной близости с тем, кто еще вчера вколачивался в нее прямо в гостинной этого дома. Она не собиралась с ним обсуждать произошедшее, но не могла избавится от чувства неловкости.
— Слишком мало информации. Я больше нигде не встречал информации о таком.
Тон Теодора играл будто новыми красками. Он был открыт к разговору и, возможно, ей показалось, но открыт к диалогу. С мокрых волос капала вода на его майку, заставляя Гермиону отвлечься от его лица. Парень поворачивается, игриво ухмыляясь и садиться на стол напротив нее.
— Значит, в Запретной секции школьной библиотеки ты не бывал.
Смешок, который невольно вырвался у нее из груди, заставил Нотта вопросительно повести бровью и окончательно расплыться в очаровательной улыбке. Эта простая мелочь предавала его образу куда большую харизматичность, чем типично надменное выражение лиц всех самодовольных слизеринцев.
— Есть хотя бы одно школьное правило, которое ты не нарушала?
Заложив пальцем книгу, Гермиона перехватила ее одной рукой и откинулась на спинку кресло, старательно делая вид, что задумалась над ответом на вопрос. А ведь он прав… таких правил осталось совсем немного, если остались вообще.
— А ты вел статистику моих нарушений? Но дай-ка подумать… да, есть такое! Никогда не ночевала в мужской спальне.
Да, Гермиона, в отличие от других девушек старших курсов, никогда не пробиралась в мужское общежитие. Не то, чтобы поводов не было совершенно, но как-то лазить в обитель к тем, кого ежедневно видишь в гостинной, не было особой надобности. Она не была влюблена, чтобы иметь своеобразное желание делить с кем-то постель в комнате мальчиков.
— Похоже, это можно вычеркнуть.
Самодовольное выражение лица Нотта заставило девушку ухмыльнуться. Он будто был безгранично удовлетворен тем, что сегодняшнюю ночь гриффиндорская заучка провела именно в его постели. В комнате самого настоящего слизеринца, Мерлин прости. Это стало для нее забавным открытием, достойного объяснения которому у нее не было. К слову о спальном месте…
— Твой спальня в поместье не является запретной по правилам школы. Кстати, теперь я буду спать там постоянно? Или как? Раз я ваша гостья…
Закусив нижнюю губу, Гермиона настроилась услышать, что будет возвращена в темницу, ведь Нотты точно не захотят, чтобы какие-нибудь гости случайно обнаружили грязнокровку свободно передвигающейся по их поместью. Тем более, живущей в хозяйской спальне.

ГЕРМ

— Очевидно, что заключили. Весьма удачное, кстати. Для вас даже более удачное.
Гермиона пусть и предприняла попытку не обращать внимание на самодовольное выражение лица, но то, с какой мечтательностью он пробежался взглядом по тем следам, что оставил на девичьей шее и груди, не заметить было просто невозможно. Это смущало. Он смущал. И гриффиндорка почувствовала себя последней трусихой, ощущая себя в капкане обаяния этого чертового слизеринца.
Было странно видеть столь большую заинтересованность Нотта. Особенно сосредоточенную на человеке. Насколько позволяла наблюдательность Гермионы, она никогда не видела сокурсника более внимательным, чем на занятиях, от которых у него загорались глаза адским пламенем. Вроде зельеварения или защиты. А вот окружающие люди его никогда не волновали. Так что же теперь происходит?
— Тебе ясно? — шепотом передразнила Гермиона, но парень сидел слишком уж близко, чтобы этого не услышать. — Твой отец сделал слишком высокую ставку на магглорожденную. Ты не думаешь, что хотя бы поэтому стоит быть повежливее? Допустим, твое требование прозвучало как настойчивая просьба и я согласилась с твоими доводами. Сама не имею никакого желания видеть еще кого-то из Пожирателей смерти. Да и намерена выполнить свою часть соглашения сполна, если все будет идти по плану.
Казалось, что она его только еще больше насмешила. Гермиона была уверена, что единственная девушка, которая сможет привлечь его внимание будет Дафной Гринграсс, которая ему чуть-ли не в рот смотрит, если еще не берет… Но вдруг парень фокусируется на той, которая совершенно не собирается быть покладистой кошечкой даже находясь в треклятом плену. Грейнджер не собирается сидеть сложа руки и податливо подавать себя хозяевам дома и ему стоит это усвоить.
— Мы уже наедине, змееныш. Если ты не заметил… и еще множество раз будем оставаться здесь один на один. Твой отец хочет, чтобы мы учились, а я в целом, не против подобного условия нашего соглашения. Пусть мне и придется нянчиться с тобой и смотреть, чтобы ничего не натворил, пока будешь практиковаться в полученных знаниях.
Будучи уверенной, что Нотт человек азартный, девушка хотела вызвать в нем чувство соперничества и некоторое отвлечение от того, чем на самом деле она интересуется. Чем меньше он будет лезть в ее дела, тем лучше для него же. Но слизеринец будто прочитал ее мысли и тут же обратил внимание на то, что она изучала прямо сейчас. Вырвав книгу из рук, он небрежно пролистнул страницы и окинул взглядом все стопки книг и фолиантов, которые девушка выбрала на первое время для изучения.
— Пожалуйста, Нотт, не заставляй меня отвечать.
Упрямый взгляд зеленых глаз буквально буравил ее, вынуждая признаться в своих замыслах прямо здесь и сейчас. Закусив губу, Гермиона сделала глубокий вдох, чтобы не начать ругаться с тем, кто еще вчера спас ее от весьма плачевной участи. Все нутро кричало о том, что ее честный ответ может принести ей и Ордену слишком много проблем, в случае если Теодор захочет выслужиться перед Темным Лордом. Но в таком случае, зачем он помог ей? Сердце стучало в груди с такой же силой, как во время их вчерашней феерии, но отчего-то страха не было никакого.
— Зачем тебе это, Нотт? Ты хочешь помочь Ордену победить? — Грусть скользнула в глазах гриффиндорки. Чего скрывать, будь Нотт на светлой стороне, они могли бы справится со всем куда быстрее и намного лучше. Его блестящий ум стоил  многого и знала Гермиона это лишь потому, что им приходилось встречаться на поле боя. Его непредсказуемость положила многих из тех, кого девушка знала. Теодор словно цепной пес, сорвавшийся с места с безумием в глазах. Вопрос были лишь в том, насколько он был предан своему повелителю. Наверное, если бы верность и вера была стопроцентной, его отец не искал бы другие пути отхода.
— Хорошо… я ищу способ лишить твоего хозяина осколков души, чтобы он наконец подох раз и навсегда. Один из них Лестрейндж прячет в своей ячейке банка и мне нужен способ его украсть. Еще будут вопросы? Может ты будешь столь любезен, что поможешь мне? — Нервный смешок вырывается из ее груди. — А, погоди, ты же вменяемый Пожиратель смерти, который до последнего будет защищать своего хозяина. Прости… что-то я размечталась. Знаешь, такое бывает с девушками, которых спасают плохие парни, а потом начинают с ними нормально общаться…
Гермиона отвернулась, когда почувствовала, не выдержала его давления. Глаза увлажнились, но слезы так и не нашли свой выход. За своей язвительностью она пыталась скрыть собственную беспомощность, потому что если он действительно сдаст ее Темному лорду — это будет ее последний день и час.

ГЕРМ

Слышать смех Нотта, оказалось, достаточно приятно, когда он настоящий, а не наигранный, как это бывало на занятиях или в Большом зале, когда ему на самом деле было плевать на происходящее. Парень почти плакал, чем невольно удивил девушку напротив. Общение с ним будто бы становилось… нормальным что ли. Мерлин, да он даже смотрит на нее без особой ненависти, например, как Лестрейндж, или отвращения, как Малфои. Хоть что-то относительно воодушевляющее произошло за последнее время. Но затем Нотт вдруг протянул руку к ней, успокоившись и заглянул в глаза, явно немного красные от того, что ей хотелось расплакаться сейчас. По правде говоря, Гермиона очень сильно устала. Устала следить за мальчишками, чтобы шеи не посворачивали в процессе поиска крестражей, решать конфликты, сражаться, постоянно думать о том, как уничтожить крестражи и при этом не сдохнуть. Устала. Поэтому «плен» у Ноттов кажется ей перспективным отпуском, если они, конечно, сдержат данное ей слово.
— Манипулирую? — Поведя бровью вверх, девушка только грустно усмехнулась ему в ответ и покачала головой: — А есть ли в этом смысл? Как будто ты из тех парней, которые на это ведутся и скажут «конечно, родная, сейчас все сделаю».
Странно, но обычно из нее не выливалось столько сарказма за всего лишь одну беседу. Нотт словно  кончиком пера пытался вскрыть ее черепную коробку, чтобы еще сильнее потыкать мозги. Истинный исследователь именно так бы и сделал. А Гермиона что? Правильно, просто защищается, приподнимая свою невидимую броню и прячется за ней.
Парень странным образом продолжал притягивать к себе ее внимание. Особенно тем, с каким вожделением уставился на ее губы. Он без стеснения касался их большим пальцем и даже слегка надавил, заставляя рот девушки невольно приоткрыться. А затем произнес то, от чего у нее мурашки по коже побежали. В совокупности его хриплого, низкого голоса и затуманенного взгляда, Гермиона внезапно ощутила прилив тепла внизу живота. Мозг сам подкинул ей воспоминания о вчерашнем дне и все тело окончательно заныло.
Черт, зачем он так со мной?
— Ты серьезно сейчас? — Янтарные глаза были полны непонимания и печали. Мысль о том, что слизеринец может просто издеваться над ней от скуки или чтобы потом поделиться с друзьями яркой новостью о том, как он все это время пялил «гриффиндорскую принцессу» у себя дома, не отпускала. Да, она знает, как они все честной компанией называют ее за спиной. От того злилась еще больше. Если для него это все какая-то шутка…
— Ты по поводу секса или ограбления банка?
Нет, ну точно издевается!
— И то, и другое. — Хмурый взгляд и напряженные руки, сжатые в кулак, буквально молчаливо намекнули парню, что так шутить над ней не стоит.
— Никогда раньше не грабил банки. — Широкая улыбка трогает его губы и тот склоняет голову в бок, прикусывая щеку изнутри. Он изучающе следит за ее реакцией и будто наслаждался произведенным эффектом.
— И, походу, не трахался тоже, раз так впечатлился. — Бубнит себе под нос Гермиона и недоверчиво смотрит в его зеленые глаза, которые сейчас буквально раздевали ее. Ладонью он гладит щеку девушки, а затем медленно заводит пару кудряшек за ухо, чтобы вдоволь налюбоваться на оставленные после себя отметины на шее гриффиндорки. Совершенно бесстыдный, наглый и… чертовски привлекательный Теодор Нотт в открытую соблазнял сокурсницу. Да еще кого… грязнокровку, которую его хозяин хочет истребить как можно быстрее.
— Хочу посмотреть, способна ли ты на такое без зелья.
Большего откровения Гермионе не доводилось слышать ранее. В любой другой ситуации, она бы непременно решила, что сегодня день дурака, а она об этом совсем забыла… или бы послала шутника куда подальше… но то, с какой уверенностью сейчас Нотт опустил руку, проходясь подушечками пальцев от линии подбородка до груди, а второй  — коснулся острого девичьего колена, заставляют Гермиону поверить его словам. Сомнений больше не оставалось. Он сейчас увлечен и заинтересован ею… потому, что в прошлый раз  девушка из-за зелья была сама не своя. Теодор просто хочет либо повторить тот феерический экстаз, который они оба получили в прошлый раз, либо полностью разочароваться в ней и по итогу потерять к Грейнджер любой, даже маломальский, интерес.
— Тогда обещай мне, что поможешь.
Решительный тон, уверенность во взгляде и разгорающийся огонь внутри. Парень бросает ей фразу о том, что «Нотты всегда держат свое слово», и Гермиона срывается вперед, захватывая в плен слегка влажные губы слизеринца. Он даже не успевает отреагировать на ее порывистые движения, когда девушка привстала со своего места и оперлась коленом о столешницу, между его разведенных в сторону ног. Не позволяя Нотту завалиться на спину, Гермиона перехватывает рукой его затылок и углубляет поцелуй, уже, считай, привычно проскальзывая языком внутрь. Он охотливо отвечает, сжав девичью талию так сильно, что почти больно. Под его пальцами платье задралось еще сильнее и Нотт поспешил пройтись по оголенной коже ее стройных ног.
Перехватив его за плечи, Гермиона отстраняется, слыша разочарованный полустон и упирается лбом в его лоб, тяжело дыша.
— Это был аванс. Расчетник получишь сегодня вечером, в девять часов у тебя в спальне. И, надеюсь, ты позволишь домовику исполнить пару моих просьб.
В ответ Нотт лишь шлепнул ее по заднице, заставляя пискнуть и выпрямиться, слегка прикасаясь к его лицу грудью. Несмотря на то, что девушка предприняла попытку выкрутиться, слизеринец странным образом прижался к ней, делая глубокий вдох, а затем шумно выдохнул через нос, поднимая на нее взгляд.
— Договорились?

ГЕРМ

Гермиона закрыла за собой дверь и буквально обессиленно сползла спиной по стене вниз. Все ее тело горело, шея и щеки особенно. Казалось, что она просто сошла с ума, заключая подобные сделки… будто у нее совсем нет чести и гордости. Рациональный разум постоянно подкидывал ей аргументы на то, что она не должна доверять пожирателям, особенно в таком ключе, когда задействованы чертовы чувства и восприимчивые рецепторы. А Нотт еще в прошлый раз, казалось, трогал не только ее тело, но и душу, вытрахивая из нее воспоминания о том, как мерзкие руки Долохова ее касались. У него получилось, кстати. Гермиона совершенно не заострила на этом внимание и помнила лишь этот экстаз, что он ей подарил. И чувства избавления, конечно же.
Посидев на полу еще немного, девушка решила сразу позвать эльфа. Домовик появился в комнате мгновенно.
— Привет, могу ли я попросить тебя найти мне что-то подходящее из белья для… э-э-эм, в общем, чтобы понравилось Теодору?
Маленькое существо поджимающее ушки, услышав сказанное, почти восторженно воодушевилось, понимая, что просьба весьма личного характера и лишь для того, чтобы порадовать хозяина.
— Сию секунду мисс. Винки все сделает.
Гермиона выдохнула и встала. Пройдясь к шкафу, она открыла его в поисках своей одежды, но не смогла ее обнаружить нигде, кроме кед, которые были брошены под письменным столом. Выходит, что галлеон ей уже не найти. Вряд ли эльф вернет ей старую одежду без приказа одного из хозяев. Ладно, об этом она подумает потом.
Поджав губы, девушка направилась в сторону ванной, раздумывая над тем, как привести свои безжизненные волосы в порядок. Послышался хлопок позади и Гермиона обернулась в дверях. Винки принесла ей несколько комплектов на выбор. Окинув их взглядом, девушка указала ей на тот, который ей показался самым нежным и при этом довольно игривым. Красивый вышитый лиф шел с прозрачной юбкой, даже не прикрывающей ягодицы. Впрочем, там и с длинной все было бы видно. А трусики были настолько маленькими, насколько это было вообще возможно по габаритом ее небольшого тела. Поблагодарив эльфийку, она попросила к девяти часам поставить на стол фрукты, вино и… принести красивый платок или галстук. Девушка пока еще не решила, что будет с этим делать, но была абсолютно точно намерена запомниться Нотту контрастами.
В ванной Гермиона провела почти весь вечер: приняв душ, уложив волосы красивой волной, примеряя белье, увлажняя кожу и нанося макияж, в конце концов. Она была осведомлена о том, что война и голод не красят кожу юной девушки, поэтому постаралась хотя бы убрать синяки под глазами и бледность, не говоря уже про ужасающую худобу. Накрасив ресницы, уложив брови душой и слегка подчеркнув губы карандашом, она смотрелась в зеркало, проверяя свою готовность к вечеру. Выскользнув из ванной, девушка хотела отыскать флакон каких-нибудь духов, раз здесь теперь имелось все, что могло понадобиться юной леди, как вдруг наткнулась на Нотта, который пришел чуть раньше положенного.
Рот невольно приоткрылся в немом вопросе, который даже не требовал ответа. Смущенно глядя на него и прекрасно понимая, что в отличие от юноши, она сейчас, считай голая, Гермиона нервно поправила волосы, которые сейчас красивой копной давали ей чувство безопасности,  и ждала его реакции. Нотт молчал и это даже немного пугало. Ему не понравилось? Совсем? Он рассматривал ее стан, останавливая взгляд в особо любопытных местах. От волнения, девушка даже подумала, что это ему еще не довелось увидеть вид сзади… там уж точно было на что посмотреть. Теодор бросил себе в рот виноградинку и демонстративно сел в кресло, приглашая гриффиндорку присесть к нему на колени.
Девушку потряхивало от напряжения и она сама не понимала почему. У них уже все было… он видел ее в худшем из всех состояний. Так чего стесняться? Собрав свои силы и решительность в кулак, она подходит к нему. Медленно и так, чтобы парень заметил уверенную походку. Сев на одно колено, Гермиона довольно спокойно, будто бы обыденно, закидывает ему руку за шею и покорно ждет.
— Я наконец понял, что ты мне напоминаешь…
Обычно, такие слова вызывают трепет и восторг у женщин, которые состоят в любовных отношениях, Гермиона же лишь еще больше напрягалась. И не зря… услышав, что она похожа на сыр, румянец залил еще щеки от усердия, с которым она сдерживалась, чтобы возмущено не воскликнуть в ответ. Но, кажется, Теодор милостиво пояснил свои ассоциации и заставил девушку выдохнуть. Мысленно отвесив себе оплеуху, Гермиона едва вслух не высказала собственные претензии к себе… почему ее так волнует, что Нотт о ней вообще думает?! Почему так пытается угодить? Это чары какие-то или снова зелье?
От размышлений ее отвлекла просьба попробовать этот сладкий норвежский сыр. Нотт не отдал ей маленький кусочек коричневого сыр, заставив склонится и взять его ртом. Воспользовавшись ситуацией, Гермиона специально зацепила его пальцы губами, а затем помогла себе язычком протолкнуть кусочек в рот. Медленно пережевывая, она наслаждалась произведенным эффектом и в конце облизнула губы.
— Действительно, очень вкусно. — Маленькая ладошка легла на его щеку и ласково прошлась вниз. Сначала к шее, а потом груди. — И да, вот теперь я действительно манипулирую. И скажи, что тебе не нравится… никогда не поверю, потому что твой член уже пытается проткнуть мое бедро.
Гермиона запустила пальцы ему в волосы, слегка массируя кожу головы и ладошкой залезла под ткань белоснежной рубашки, слегка царапая кожу ноготками. Склонившись к его уху, девушка прошептала слизеринцу о том, что хочет знать, нравится ли ему то, что он видит? Сама в этот момент потянулась к платку на столе и встала с его колен. Мгновение и девушка накинула платок парню на шею и потянула за собой на кровать. Каждый шаг назад отдавался сердцебиением в висках. Гермиона не могла отпустить его голодный взгляд и уже сама начинала распаляться от образовавшегося между нами напряжения.
Что сказать… Нотт был чертовски красив, молод и умел доставлять удовольствие девушкам. Так почему бы не насладиться этим, пока есть такая возможность? Плевать, что потом он или общественность скажет о ней. Плевать, что она собственноручно топчет свою честь, деля ложе с врагом. Плевать на то, что скажут друзья… Гермиона просто хочет, чтобы эти губы ласкали сегодня только ее.

ГЕРМ

Скромные знания Гермионы о том, как люди получают удовольствие — сформировалось благодаря трем факторам: романтических и постельных сцен в книгах, рассказах Джинни о том, как же круто разнообразие и потакание собственным желаниям, а также собственной фантазии, в которой она опиралась на те моменты, которые самой девушке казались наиболее интересными. Благодаря определенному опыту в дружбе с мальчиками, она поняла, что не может обращать внимание на мямлящих и неуверенных в своих действиях парнях, например, как Рон. Так же ее не привлекал образ хваленого героя, потому что в школе, наверное, только она и Паркинсон не смотрели на Гарри с определенным вожделением. Ей нужен был кто-то умный, открытый и способный говорить о своих желаниях, какими бы они не были. Поэтому Гермиона была несколько очарована прямолинейностью Нотта в библиотеке. Он не ходил вокруг да около, предлагая какие-то розовые сопли, а сразу очертил то, чего на самом деле хочет от нее. И, к превеликому ужасу «хороших» девочек, это самое верное решение для всех. Его привлекает Гермиона Грейнджер в физическом плане и он сразу известил ее об этом. Грубым образом или нет, но все же… Нотт не строил из себя принца на белом коне или врал с три короба, лишь бы залезть ей под юбку, выжидая подходящего момента. Нет. И в тех условиях, в которых находилась сейчас девушка, это было лучшим решением для них обоих.
Когда Теодор развернул гриффиндорку к себе спиной и сцепил ей руки браслетами, Гермиона хотела было возмутиться, но не успела. Он не сильно толкнул ее на кровать, да так быстро, что девушка даже не успела испугаться. Мгновение и она уже стояла перед ним на коленях, выставляя на показ округлую попку. Даже не приходилось сомневаться, что ему придется по вкусу открывшейся вид, потому что сама пребывала в некотором шоке, когда рассматривала себя в зеркало. При ее худобе, задница должна была исчезнуть с лица земли, но в ее случае — весьма привлекательно выпирала, еще больше подчеркивая осиную талию.
Нотт, судя по радостным возгласам, был приятно удивлен реакцией ее тела на него самого. Надо быть совершенно фригидной, чтобы не признавать внешнюю привлекательность слизеринца. Особенно в тот период, когда они находятся в возрасте, когда гормоны действительно шалят. Но Гермиона не собиралась поддаваться на его пошлые провокации, поэтому решительно ответила:
— Поверь, во всем виноват не ты, а этот сногсшибательный наряд. Он удачно подчеркнул все мои достоинства.
Чего уж там… Если бы не было назначенной с ним встречи, она бы уже давно сама себе подрочила, чего уже давным давно не было. В ходе войны, Гермиона совершенно забыла о том, что она вообще-то, привлекательная девушка, полная сил, энергии и желаний. А когда ее поместили в довольно приятные условия, да еще и оргазмом наградили, невольно задумываешься о том, сколько времени ты потеряла, хотя могла бы заниматься собой. Начиная от развития, заканчивая тем же поиском правильного партнера для счастливой жизни. Признаться честно, даже макияж пришлось делать два раза, потому что в первый раз Гермиона расплакалась от осознания всего этого.
И тут на нее обрушился шквал шлепков. И если первые из них были довольно возбуждающими, то последующими стали самым настоящим градом в ливень. В какие-то моменты было даже очень больно, но Теодор несколько сглаживал ее, потирая руками раскрасневшуюся кожу и крепко сжимая половинки, что заставляло Гермиону хотеть еще.
Парень шлепал ее так, словно хотел что-то выбить из нее. На допрос эта ситуация вряд ли походила, поэтому оставалось только догадываться о том, что происходит. Остановившись, только в тот момент, когда ноги перестали ее держать, Нотт принялся усердно замазывать болезненно горящую кожу охлаждающей мазью. Сказать, что Гермиона была в смятении — ничего не сказать… Послушно дождавшись, когда парень закончит, девушка проследила за ним взглядом. Кажется, он был доволен. Особенно после того, как притянул ее ближе к себе, начиная ласкать внизу, почти нежно. Но не успел первый стон наслаждения сорваться с ее губ, как вдруг Нотт остановился. Клубок странного разочарования сгустился внутри и Гермиона подняла на парня глаза, вглядываясь в его лицо. Теодор потянул ее за руку, усаживая на себя сверху и позволил расстегнуть ему рубашку. Стоило только ей несколько раз прикоснуться к его оголенной коже и тело словно прошибло током. Крепкие руки скользили по девичьим бедрам и девушке стоило больших усилий, чтобы не начать ерзать на нем. Облизнув губы, Гермиона уже была готова склониться и одарить парня мягким поцелуем, как вдруг все планы летят к чертям.
Нотт, словно чертов суккуб, глядит на нее снизу вверх, потянув руку к ее нежным складочкам. Соблазнительно закусив губу клыком, он улыбается, осознавая насколько она мокрая, а затем говорит девушке то, чего она совсем не ожидала.
Невольно напрягаясь, Гермиона ошарашенно взирает на него, как вдруг длинные пальцы оказываются в ней вместе с последним, весьма соблазнительным предложением. Шестеренки девушки начинают хаотично работать и до нее наконец доходит…
Нотт не хочет заставлять меня спать с ним против моей воли?!
Янтарные глаза невольно расширяются и щеки покрываются еще большим румянцем. Однако, хитрая улыбка все же озарила ее лицо. Совершенно не смущаясь того, что его пальцы все еще в ней, Гермиона склонилась к его лицу, опаляя кожу своим дыханием и самым наглым образом ехидничая:
— О, ты слишком горд, чтобы признаться даже самому себе, насколько сильно тебе понравилась близость со мной… и слишком джентльмен, чтобы брать меня силой или заставлять сделать это с помощью сделки... Хочешь выйти сухим из воды. Умно, но к сожалению, поздно.
Девушка на выдохе льнет к его губам, обхватывая ладошками его лицо. Сердце в груди грохотало как бешеное. Она знала, что Нотт провалиться в эту бездну, которую они невольно вчера сотворили и утянет ее за собой. Умение сводить мужчин с ума, обычно, приходит с опытом, которого у Гермионы не было совершенно. Но кто ж знал, что тот, к кому она сама захочет прильнуть, давным давно безумен и не стыдится этого. Он трахал врага, с ног до головы испачкавшись грязной кровью и безоговорочно хочет добавки. Кто она такая, чтобы запрещать ему? Особенно с учетом того, что чувствует приблизительно тоже самое.
Грейнджер его переиграла, такое не прощается. Двигая бедрами, она насаживалась на его пальцы и стонала в рот, однозначно давая ему понять, насколько он желанен ею. В какой-то момент, гриффиндорка резко оттолкнулась руками от его груди и выпрямилась, перехватывая руками свой красивый лиф. Одним ловким движением расстегнув застежку, девушка медленно сняла его с себя и слегка склонилась, поворачивая голову на бок:
— А теперь посмотри, есть ли в моих глазах отвращение к тебе? Или страх? А может быть алчность?
От движения пальцев внутри, Гермиона невольно охнула, откидная голову немного назад. Она сжалась, позволяя себе почувствовать его касания самых возбужденных точек и вдруг поняла, насколько сильно в действительности Нотт был ей необходим.