ГЕРМ

Пьяный Теодор Нотт, словно демон в образе ангела. Таким спокойным и мягким ей еще не доводилось его видеть. Напряжение всегда присутствовало в его лице, даже в школе, в компании своих же друзей. Извечно задумчивый и озабоченный чем-то. Может вопросом вселенского масштаба, а может оценкой по тесту. Черт знает.
Гермиона чувствует, как он изучает ее задумчивым взглядом, слегка нахальным. Таким, словно знает ее лучше, чем она сама. Таким взглядом матери награждают несносного ребенка, который пришел домой с порванными штанами и побитыми коленками. Оставалось только добавить: “Ну, я же говорил.” – но его рот изрекает совсем другое.
— Повидаться? Забыл как я выгляжу и решил вспомнить? — хихикнула Гермиона и подняла на него голову.
Глядя на него после всех комментариев слизеринок и Джинни, девушка пыталась найти в нем то, о чем они все так старательно говорили. Не знай она, скольких Теодор Нотт убил во время рейдов, Гермиона могла бы вполне пускать по нему слюни. Правильные, волевые черты лица, харизма, дерзкая улыбка и безумно умный взгляд. Что сказать, не будь тех обстоятельств, что царили вокруг, она бы точно влюбилась. Но… но…
Его комментарий о том, что она знает куда идти, задевают девушку за живое. Хочется буркнуть что-то тупое в ответ и уйти, оставив его подпирать стенку своей огромной тушей, но Гермиона упрямо ждет намека в какую сторону идти. Что удивительно — молча. Будто чувствуя, что реакции от девушки он не дождется, Нотт кивает в правую сторону и им нужно было пройти мимо всего две комнаты. Коридор был темный, но с каждым новым шагов все больше люстр со свечами заговарились над ними, освещая собой портреты и предметы интерьера.
— Подарок? Ты о Джинни? — Гермиона фыркает, когда тот рассеянно кивает. — Твоя широта души не знает границ, о Господин!
Грейнджер отшучивается, потому что это ее защитная реакция на охватывающее ее смущение и то, каким именно образом мужчина смотрит на нее. Это не был взгляд животного желания или возбуждения. Он смотрел так, словно знал каждую черточку ее лица и хотел убедиться в том, что это все еще так. Взгляд темно-зеленых глаз скользит к вырезу платья и останавливается на ее шраме. Грудь сразу начала вздыматься сильнее, когда Нотт упомянул, что помнит как она его получила. Пазл сошелся быстро — Теодор тот, кто его оставил.
Гермиона впервые взглянула на кого-то с подобным недоумением. Поведя бровью, девушка хаотично пыталась вспомнить, кто еще с наложенным ею Силенцио был способен невербально колдовать. Она была уверена, что под маской тогда был Снейп. Или по-крайней мере один из самых сильных из псов — Долохов. Но никак не Нотт.
— Ты хочешь сказать, что превосходишь возможностями Долохова? — бросила она ему, отходя в сторону. — Даже он не смог противостоять моему заклинанию… а ты смог?
Режущее было очень сильным. Гермиона хорошо запомнила, как рана не заживала около месяца. Постоянно кровоточила и было понятно — без уродливого шрама ей не остаться. Можно сказать, девушка была ими усыпана, но историю этого шрама она запомнила лучше всего.
— Снейп только обучал вас на шестом курсе, а на пятом я уже вышла против Псов в Министерстве магии, Нотт. Поверь мне, твоя Сектумсемпра меня не убила бы даже с Силенцио.
Гермиона горделиво вскидывает носик и позволяет ему прикоснуться пальцами к белесой коже шрама. Мужчина сделал это настолько осторожно и нежно, что она не смогла оторвать от него внимательного взгляда.
Черт, какого лешего он так привлекателен, когда пьян?
— Раздень меня, Грейнджер, я чертовски устал.
Голос Нотта звучит слишком уставшим, чтобы Гермиона могла накрутить себе лишнего. Она тянется руками к вороту его рубашки и начинает быстро расстегивать пуговицы. Теперь у нее нет магии, а потому все придется делать по-магловски. Мужчина что-то бурчит, слегка шатаясь. Гермиона вслушивается в эту бессвязную речь и не совсем понимает о чем он.
— Дафна взяла мой волос, чтобы добавить в оборотное? — удивленно спросила девушка и тут же отпрянула. — Хочешь сказать, что на твоем мальчишнике в прямом смысле слова трахали мою копию?
Тошнота подступила к горлу и Гермиона прикрыла рот рукой, отступая назад. Шок был настолько велик, что она уже ничего не замечала. Ни Нотта, который с расстегнутой рубашкой двигался на нее, расставив руки, в попытке обнять.. ни того, как он улыбался, когда девушка представила себя с другим.
— Это мерзко, Нотт… Как вы так можете? Дафна оберегает меня? От чего? От извращенцев вроде твоих дружков? А если бы это была не копия, а я под непреложным обетом о неразглашении? Что бы ты сделал тогда? А?

ГЕРМ

— Нотт, прошу тебя, я не люблю, когда умные мужики включают режим дурака! — шикнула она, когда Нотт зажал ее между собой и стеной. Внимательно дослушав все его “ахуительные” аргументы, девушка поджала губы. Почти разочарованно. Словно лучший ученик у профессора не выучил тему урока.
— Послушай, твое чувство собственничества, конечно, похвально, но… — Нотт злился и Гермиона чувствовала это всеми фибрами своей души. Казалось бы, перед ней стоит не мальчик, которого шляпа распредилила на слизерин. Перед ней мужчина, который сам выбрал свою сторону. Осознанно. По собственному желанию. И гордился этим. Свадьба с грязнокровкой, которая вскорости должна понести от него ребенка — не изменит ни его взглядов, ни его положения в иерархии песиков Темного Лорда.
Нотт был прав. Возможно, даже чертовски прав, но Грейнджер видела все под другим углом. Потому что выросла в других условиях и с другими входными данными в мир магии.
Теодор Нотт был сильным волшебником. Талантливым. Безгранично одаренным. Только за это умнейшие ведьмы современности хотели бы заполучить эту особь мужского пола себе, для продолжения рода. Менее умные — хотели его из-за несметных богатств. А ему досталась глупая Гермиона, которая только и хочет, чтобы найти свое место в мире и защищать тех, кто ей дорог.
— … в иллюзии живешь здесь только ты. — Гнев взорвался внутри Теодора и Гермиону обдало горячим дыханием, как у дракона. Не страшась его реакции, девушка продолжила то, чем была занята до импровизированного спора с тем, кого через пару дней придется называть своим мужем. Отныне и вовеки.
— То, что Дафна украла мой волос — это не игра, защита или желание отвлечь твоих дружков от желания выебать первую грязнокровку на вашем аристократическом районе. — Тонкие пальчики скользнули от низа его живота к плечам и стянули рубашку вниз. Гермиона принялась расстегивать ремень и его брюки. — Она, будучи в полном доверительном отношении у тебя, забирает волос твоей будущей жены, чтобы бросить его в оборотное зелье. Гениально. Что же будет дальше? Ты не делишься, да, но при этом кто угодно может похитить или проклясть меня просто потому, что вхож в твой дом. Потому что ты когда-то сам трахал этого человека…
На губах девушки скользнула грустная улыбка. Ей казалось, что с теми, кто был у Нотт ранее, он спал от большой любви. Ведь Гринграсс чистокровная, красивая, обаятельная, светская. Такая, которая станет завидной женой. Которую не тронут просто потому, что она своя.
— Ты сказал, что я буду хозяйкой в этом доме. Тогда может стоит сделать так, чтобы я не оглядывалась на каждый шорох, когда твои разлюбезные друзья буду приходить к нам? Я лишена магии, Нотт. Одно удачное заклинание и я пискнуть не успею, как меня трахает сзади… как ты там сказал? Флинт?
Гермиона присаживается на корточки, под ошарашенный взгляд Теодора, и расшнуровывает его ботинки, поочередно и аккуратно снимая со ступней, после чего резко тянет за брюки вниз.
— Я грязнокровка, Нотт, а значит мое слово не стоит и чертового кната, а ты просто вскользь напоминаешь о том, что мы теперь под контролем. А раньше разве не были? Ты все время ноешь, что я не подчиняюсь…
Выпрямившись, она откинула вещи мужчины на спинку кресла и толкнула его в грудь, заставляя направляться спиной к кровати. В глазах стояли предательские слезы, но света они так и не увидели. Слишком сильной была зияющая в груди рана.
— Так может тебе объяснить, как люди подчинили себе собак? Долго и муторно приручали к себе: едой, лаской, опекой и добрым словом. Что-то ничего, кроме еды, я пока не вижу в нашей с тобой ситуации. Даже вас, хваленых Пожирателей смерти, Темный Лорд долго и старательно приручал, обещая мир без грязнокровок, богатство и власть. Скажешь нет?
Нотт упал на кровать и Гермиона, подобрав полы юбки, полезла за ним, укладываясь рядом и укрывая их обоих одеялом.
— Твою преданность надо заслужить и делом, и словом, и минетом. А чем я хуже? Желать поддержки и защиты — не преступление, но когда твои границы переходят, а самый близкий человек пытается тебе доказать обратное  — семьи не получится.

ГЕРМ

Гермиона была шокирована и своей тирадой, и поступком. Лечь в постель к тому, кто в буквальном смысле намекнул, что ненавидит ее, раз сказал добавить в список Флинта. Фу! Грейнджер даже противно думать об этом. Он издевался над ней, топча гордость и требуя от нее невозможного. Как можно быть преданной тому, кто сам может вогнать тебе нож в спину?  Гермиону трясло от собственной дерзости и сказанных слов. Но приняла решение остаться, видя как Нотт на нее смотрит: ненависть с примесью восторга.
Черт, не надо так, Теодор…
Желая проверить, сможет ли он поддаться ей, Гермиона внимательно наблюдала за его реакцией. В нем явно боролись рассудок и сердце, к которому она так страстно хотела прикоснуться. Не потому что влюблена, нет, а потому что морально уже приняла тот факт, что они будут мужем и женой. Ей не нужна война с тем, кто будет делить с ней ложе. И, черт подери, Гермиона слишком молода, чтобы не попробовать испытать с ним любви. Хотя бы попробовать…
И он поддался ей… позволил себя уложить и укрыть одеялом. Более того, повернул девушку к себе спиной и прижался к ней всем телом. Чужая рука приятно очертила плечи, затем покрутилась под грудью и осторожно легла на животе. Гермионе было жутко щекотно, в какое-то мгновение даже улыбка скользнула на ее лице. И тут Нотт заговорил, отчего у девушки перехватило дыхание.
Он вернет мне магию? Господиблятьбоже…
Слезы хлынули из глаз. Гермиона прикрыла рот рукой, сдавливая свои рыдания. Возможно, он понял, что девушка плачет по вздрагивающим мышцам живота, но виду не подал, успокаивающе утыкаясь носом в плечо и крепче прижимая к себе. Немного придя в себя, Грейнджер прошептала совсем тихо:
— Спасибо, Нотт.

Гермиона всю ночь чувствовала себя ужасно. Сознание подкидывало ей галлюцинации и ей чудилось, что родители вновь с ней, что она выходит замуж за Рона, которого не любит, что войны нет и магглы с магами живут в мире и согласии.
Девушка металась на месте, тихонько постанывая от видений и жара. Хотелось скорее проснуться, но усталость была сильнее. Гермиона провалялся в кровати почти до часу дня. Разбудил ее Эйб, когда времени до начала свадебного торжества оставалось совсем немного.
— Просыпайтесь, мисс Гермиона, вам нужно начинать собираться к церемонии.
Эльф нетерпеливо топтался рядом с ней, протягивая какие-то зелья.
— Эйб по приказу хозяина Теодора и мистера Снейпа должен дать вам последнюю микстуру от жара, а затем проводить вас в ваши покои, чтобы мисс Паркинсон могла помочь вам подготовится к церемонии.
Гермиона оглянулась и поняла, что находится в покоях Нотта. Значит, ей не привиделся разговор с Теодором почти под самое утро. Перехватив протянутую эльфом микстуру, девушка опрокидывает все ее содержимое в себя и начинает вставать. Эйб хотел протянуть ей руку, но Гермиона сказала, что вполне способна дойти сама.
В коридоре было безлюдно. Где-то из холла на первом этаже доносились голоса. Из того, что она успела разобрать — внизу вовсю готовятся к свадьбе, украшая свежими цветами банкетный зал на вечер. В сердце что-то предательски кольнуло, когда она толкнула дверь своей комнаты. Как же гриффиндорка хотела, чтобы внутри оказалась только Джинни, но нет.. ее встретила Пэнси со скучающим видом.
— Наконец-то, Грейнджер, — сказала она, вскакивая с дивана. — Ты можешь объяснить что происходит? Дафну выгнали, Уизли забрал разгневанный Снейп.
Гермиона удивленно повела бровью, но постаралась не подать виду, что она рада отсутствию Гринграсс. Видимо, вчерашний разговор возымел эффект на Нотта даже больший, чем она ожидала. От этой простой, но очень странной мысли на сердце у Гермионы что-то приятно кольнуло. Возможно, это его самый первый шаг навстречу ей. А если он еще и сдержит слово, позволив ей пользоваться магией — тогда, возможно, между ними не все потеряно.
— Давай быстрее покончим с этими сборами.
Быстро приняв душ и сев за туалетный столик, Гермиона позволила слизеринке начать делать макияж и прическу. По итогу получилось даже лучше, чем вчера. Поблагодарив девушку, она принялась аккуратно надевать платье. Паркинсон подогнала его в пору и все еще продолжала прыгать вокруг нее, где нужно поправляя фату.
— Куда ты делась ночью? — спросила она.
— Нотт приходил. Пришлось провожать его до комнаты, потому что он был не в состоянии.
Пэнси прекрасно знала своего сокурсника, а потому не могла представить того без антипохмельного под боком. Заулыбавшись, девушка поглядела на невесту, поправляя ей волосы и добавляя последние штрихи.
— Видать нравишься ты ему…
— Чепуха. С женщинами, которые нравятся, по ночам не ведут серьезные разговоры.
Закусив губу, Гермиона попросила Пэнси дать ей возможность побыть одной. Девушка ушла, напоследок бросив, что на свадьбе будет поблизости, чтобы если что… помочь с платьем. Когда дверь за ней закрылась, невеста позвала Эйба и попросила принести те цветы, что так удачно росли под окнами ее комнаты. Черный гибискус с бордовой сердцевиной. Цветок смерти и перерождения. Если Нотт хорошо учил травологию, то вспомнит значение этого растения и, она надеялась, оценит все еще тайные знаки, оставленные на ее свадебном образе.
Несколько часов пробыв одна, Гермиона сделала себе свадебный букет и немного почитала книгу прежде, чем за ней зашли.
— Мисс Грейнджер, — раздался за спиной голос Нотта-старшего. — Чудесно выглядите. Церемония вот-вот начнется и мне выпала честь сопроводить вас к алтарю.

ГЕРМ

Гермиону колотило. Особенно в тот момент, когда Нотт-старший подал ей руку перед выходом к алтарю. Мужчина заметил дрожь девушки и злорадно усмехнулся, решив пошутить в свойственной ему манере:
— В Министерстве магии Ваши поджилки так не тряслись, мисс Грейнджер. Неужто мой сын настолько страшен в постели?
Оценив уровень “поддержки” в этой семье, Гермиона вдруг замерла, медленно переводя взгляд на будущего свекра. Мужчина был красив, статен, с проблесками седины у висков. Высокий рост с широтой плеч добавляли ему величия.
Жаль, что не мозгов.
— Ох, дорогой свекр, прошу, зовите меня Гермиона. Если уж Вам совсем трудно перейти на неофициальное обращение, то не стесняйтесь говорить правильно — миссис Нотт. — Нотта-старшего перекосило от наглости юной девушки рядом с ним. В одно мгновение он разозлился, но Гермиона улыбнулась ему настолько дерзкой, обезоруживающей улыбкой, что мужчина не сразу смог ответить на наглый выпад, а потому, Грейнджер продолжала держать слово:
— Я знаю, что вам не нравлюсь, но мы с вашим сыном заключили перемирие, которое с минуту на минуту вступит в свою законную силу. Раз уж мы все оказались в положении, которое немногим лучше кабалы, то прошу, давайте все оставим позади. Я хотела бы, чтобы мы все вместе порадовались прибавлению в семействе, которое будет носить вашу фамилию благодаря мне. Даст Мерлин, наши с Теодором способности будут у каждого из ваших наследников...отец.
Гермиона поставила жирную точку, когда встала на носочки и, как только шторы начали приоткрываться, девушка очень нежно обняла мужчину и расплылась в самой искренней улыбке, на которую только была способна в подобных обстоятельствах. Музыка заиграла, прерывая ошарашенный вздох толпы. Все видели этот маленький, но весомый жест, который в самое короткое время разнесется по всем газетам.
“Глава семьи Ноттов с любовью принял магглорожденную невестку в свой дом.”
Крепче сжав букет, невеста смущенно перехватила локоть любезного свекра и направилась вместе с ним к алтарю. Заметно сильнее сжав руку мужчины, Гермиона еле сдержалась, чтобы не упасть. Теодор Нотт ждал ее у алтаря в красивом смокинге и накинутой сверху мантией. Идеально выглаженная, накрахмаленная рубашка неприличнейшим образом обтягивала его торс, от которого Гермиона не могла отвести взгляда, потому что сознание тут же подкинуло, как этой ночью он прижимался к ее спине, пока она засыпала. Девушка заметила и восхищенный, немного несдержанный взгляд Теодора, который даже ни разу не моргнул за то время, покуда она шла к нему. Гермионе даже не пришлось выдавливать из себя улыбку, когда мужчина взял ее за руку, поставил перед собой и поднял фату.
Ощущая себя словно в забвении, она не слышала слов Распорядителя, который зачитывал их клятву. Девушка просто не могла отвести глаза от того человека, с которым сейчас свяжет свою жизнь. Наивно полагая, что все может быть лучше, чем она предполагала изначально, Гермиона кивнула и, с толикой смущения, произнесла:
— Клянусь.
Заметив, как на этом слове кадык Нотта скользнул за ворот рубашки, Гермиона крепче сжала его руку и с замиранием сердца ждала его ответа. И вот с его губ срывается заветное слово, которое навсегда разделяет прошлое и будущее Гермионы-теперь-уже-Нотт. Толпа зааплодировала, кто-то выкрикнул, что теперь Нотт поцеловать… жену… и душа девушки ушла в пятки. Теодор без страха и упрека перехватил Гермиону за талию и привлек к себе для первого поцелуя. В этот раз он был особенно нежен и она не стала сопротивляться, позволяя мужчине изучить свои губы сполна. Муж слегка склонился, заставляя девушку прогнуться в спине и углубить поцелуй еще больше. Почувствовав, что теряет равновесие, Гермиона хватается за его шею и мягко гладит, приглушенно стоная в его руках.
Теодор отпрянул и они одновременно открыли глаза. Несмотря на восторженные вопли гостей, необходимость принимать поздравления, они продолжали стоять в неоднозначной позе еще пару секунду, в попытке отдышаться.
— Ваша техника стала куда лучше, мистер Нотт, — хихикнула Гермиона, точно следуя своему плану на этот вечер – от души повеселиться. Ей, как и любой другой девушке, хотелось почувствовать себя счастливой. Журналисты хотят видеть любящую пару? Нотт-старший хочет видеть достойную партию? Теодор хочет, чтобы она подчинялась? Кажется, миссис Нотт знает, что ей делать…

После всех поздравлений и оваций, гости были приглашены на фуршет. Гермиона не ела ничего с прошлого вечера, поэтому накинулась на вазочку с мини-сэндвичами на шпажках.
— Поздравляю, Грейнджер, — этот голос она не спутает ни с каким другим. — Будьте счастливы. Мой подарок среди всех самый большой, помни об этом, когда будете распоковывать.
— Ох, Малфой, спасибо огромное. А где Астория? Почему ты один?
— Ей сегодня не здоровится. Она просила извиниться перед новобрачными.
— Ничего. Желаю ей скорейшего выздоровления! — Драко смотрел на нее со странным, почти нечитаемым взглядом, от которого мурашки бежали по коже.
Слизеринец всего на мгновение сократил между ними расстояние и, склонившись как можно ближе, прошептал:
— Если ты навредишь ему — я тебя убью.
Ах, вот оно что!
Гермиона хмурится, но взгляд ее был понимающим. Малфой перехватил ее настроение и удивленно приподнял бровь.
— Я люблю его и не собираюсь ему вредить…

ГЕРМ

Лицо Малфоя на мгновение изменилось. В нем читалась смесь шока и непонимания. И Гермионе было даже немного лестно, что он поверил. Никто не знает, что раньше, еще в школе, они с Теодором иногда беседовали в библиотеке и обсуждали домашние занятия по зельям в лаборатории. Да, это не то, что можно действительно назвать общением, но вполне пригодно, чтобы подкинуть кому-то в качестве доказательства ее отношения к Нотту. Если появится такая необходимость — даже Малфою.
— Не играй с Ноттом, Грейнджер.
— Не Грейнджер, а Нотт, Малфой, но я тебя услышала.
Вздрогнув, девушка почувствовала прикосновение знакомых рук и на пару секунд прикрыла глаза, томно улыбаясь. Святой Мерлин, как она была рада тому, что к ним присоединился Теодор и теперь не придется справляться с его недоверчивым другом в одиночку. Они переглянулись так, что Малфой даже не скрыл свое недовольство.
— Милый, Драко только поздравил меня и сказал, что я оторвала себе лакомый кусочек. Ну, и конечно же, чтобы я не смела тебя обижать, то он будет кусаться.
Нотт смеется, Малфой немного расслабляется, видя как друг счастлив.  Пусть свадьба почти нереальная. Пусть без любви… но Гермиона не хочет упускать свой шанс на маленькое счастье. Друзья перебрасываются парой фраз, а девушка откидывает голову Нотту на плечо, обхватив ладошками его руку.  Она бы так с удовольствием простояла весь вечер, если бы буфер по имени Теодор забрал все заботы на себя. Но… как хорошо заметила Пэнси, которая подошла к ним через пару минут, букет он за нее не бросит.
— Спасибо, Пэнси, ты чудесная подружка невесты, — улыбнулась Грейнджер-Нотт, когда та начала рассыпаться в саркастичных комплиментах. В какое-то мгновение, ей показалось, будто они все еще учились в школе, сидят где-то в Большом зале и травят типично слизеринские шутки, пока один из них не объявил, что встречается с гриффиндоркой. Девушке даже стало неловко от того, насколько сильно она не вписывается в компанию.
На горизонте появился Забини, который тут же вступил в диалог, но особый акцент сделал на Гермионе, которая стала причиной отсутствия его благоверной на свадьбе. Сердце застучало с новой силой. Она вспомнила их с Ноттом ночной спор и побледнела. Кажется, Теодор решил популярно объяснить своим друзьям, что подарок в виде копии Грейнджер на мальчишнике был излишним. С одной стороны, Гермиона была безумно благодарна ему за это, а с другой, чувствовала свою вину перед ним.
— Удачи тебе, Забини, — фыркнул Малфой, а сам не сводил заинтересованного взгляда с новоиспеченных мужа и жены. В мозгах он прикидывал насколько сильно Гермиона могла влиять на его лучшего друга, когда всего за пару часов тот наказал всех, что был причастен к неудачному сюрпризу.

— Раз! Два! Три! — считали все, когда пришло время кидать букет невесты. Гермиона бросила его так, чтобы именно Джинни поймала его. Рыжей гриффиндорке сейчас больше всех не хватало положительных эмоций. Та, имея неплохие рефлексы игрока в квиддич, схватила букет первой, даже немного подпрыгнув, войдя в кураж. Кто-то рассерженно фыркнул, кто-то ободряюще присвистнул. Рыжая обернулась, помахав Снейпу букетом и хитро улыбнувшись. Мужчина ответил сдержанными аплодисментами и кивком головы поманил девушку к себе.
— Хэй, давайте уже подвязку! Свободные парни тоже хотят под венец! — нетерпеливый голос Забини заставил Грейнджер покраснеть. Кто-то из толпы крикнул ему в ответ, чтобы не говорил за всех и гости засмеялись. Нотт вышел к ней и обвил руками тонкую талию, шепча на ухо, чтобы она не смущалась.
Пэнси левитировала в центр зала невысокий табурет и молодые подошли к нему, обступив с разных сторон. Полная нерешительности, девушка приподняла ножку и поставила ее на стульчик, слегка приподняв полы юбки. Она хоть и старалась сделать это максимально грациозно, но совершенно не представляла как в такой момент можно вообще выглядеть элегантно. На всеобщее обозрение показались серебристые лодочки на высоком каблуке. Гермиона могла поклясться, что слышала тяжелый вздох Нотта, который встал перед ней на одно колено и успокаивающе прикоснулся к ее ноге, спокойно скользя ладонями вверх к бедру и маня повязку. Смущаясь того, что мужчина мог почувствовать ее тепло между ног, Гермиона старалась не смотреть ему в глаза, но как только это произошло — по всему телу пробежался электрический разряд.
Господиблятьбоже.
В изумрудных глазах плескалось нескрываемое желание. Только сейчас Гермиона заметила, что его руки ласкают ее кожу слишком долго, вместо того, чтобы заняться делом. От этого простого осознания, девушка была готова потерять сознание от переизбытка чувств.
— Теодор, не забудь снять повязку, — со смущенной улыбкой, зарычала на него Гермиона.

ГЕРМ

Гермиона очень старалась. Во всех смыслах и отношениях. Старалась быть ему подстать. Старалась казаться изящнее, чем есть на самом деле. Старалась понравится окружающим и хорошо играть свою роль. Но тогда от чего так быстро стучит сердце, когда Нотт, едва касаясь ее трусиков, заставляет ее пылать? Сложно было сказать почему, ведь Гермиона в вопросах межличностных отношений с мужчинами, отставала от остальных на много лет. Когда все уже впервые поцеловались, Гермиона думала о том, как лучше написать эссе. Когда у других случился первый секс — она спасала мир, скача по лесам и болотам. Когда во время войны уже все трахались напропалую с банальным подходом: «ну, сдохнем ведь, так чего ждать?» — Гермиона все еще верила в то, что сможет влюбиться и уже тогда… но тогда так и не наступило. Ее продали. Отдали в руки Пожирателя смерти. И теперь он, стоит перед ней на одном колене и с восторгом на лице снимает с нее свадебную подвязку. Эти пару дней, проведенные с Теодором Ноттом по ту сторону баррикад, заставил девушку задуматься о том, а так ли ей было важно все то, что имело вес ранее. Грань между черным и белым резко начала стираться, превращаясь в серую массу. Да, он Пожиратель, но при всех его недостатках, всегда был честен с ней. Он не притворялся, что она ему нравится, не лгал ей ни минуты, поставил свои, довольно простые условия, и  был готов сотрудничать. Разве большего от него можно ожидать? Нотт сказал, что никогда в его жизни не будет других женщин. А не такой ли верности она искала? Что она будет матерью его детям. Гермиона всегда хотела детей, желательного здоровых и с сильным генофондом. Предположительно, Нотты вполне подходят под сей запрос. Он сказал, что она станет полноправной хозяйкой дома. Черт, разве Гермиона никогда не хотела найти свое пристанище и осесть? Ну, вот и получила…
К ним приковано слишком много внимания пока они танцуют. Девушка буквально чувствует сколько женских взглядов пытается прожечь в ней дыру. Естественно, она урвала себе красавчика, богача и элиту. Нотт ведет настолько легко, что у Грейнджер предательски кружится голова.
— После мы должны уйти. — Шепчет он и Гермиона нервно кусает губы, совершенно точно зная, чем они должны будут заняться, чтобы консумировать брак. Сглотнув, она испуганно смотрит на мужчину снизу вверх и хватается за него крепче. Оглохнув от тех аплодисментов, что раздались, как только музыка закончилась, девушка замямлила:
— Мне .. мне нужно… — Гермиона даже не могла сказать, что банально хочет привести себя в порядок в дамской комнате прежде, чем идти с ним в постель, но Нотт не был бы собой, если бы не понял ее с полуслова. Его ободряющая улыбка заставляет девушку еще больше покраснеть и ускорится в сторону ближайшего туалета. Благо, он был не слишком далеко.
Свернув в нужный коридор, Грейнджер зашла в большую ванную комнату, специально оборудованную под нужды гостей. Ей, конечно, хотелось бы зайти в свою, но бегать туда-сюда по этажам и слишком задерживаться, девушке не хотелось. Разобравшись со всеми естественными потребностями, разгладив платье, наведя некоторый марафет, Гермиона стояла у зеркала и пыталась распутать сбившиеся локоны в пучке, которые начали слишком сильно тянуть из-за шипов на венке после танцев. Вдруг к ней постучали и девушка бросила, что сейчас выйдет, однако, замок открылся сам.
— Гермиона? — услышав голос Рона, бывшая гриффиндорка улыбнулась. — Прости, я не нашел другого момента подойти к тебе, чтобы рядом не было никого из них.. ну, ты понимаешь…
— Знаю, Рон. Спасибо, что ты пришел. Это было важно для меня. Я видела вас с Джинни и этого хватило, чтобы не чувствовать себя одинокой.
Смущенный Рон прошел в ванную и тихо закрыл за собой дверь. Он держал в руках небольшую коробочку. Гермиона сначала подумала, что это подарок на свадьбу, который парень собирался вручить подруге лично, но потом поняла, что она не упакована.
— Что это? — спросила она и подошла ближе.
— Это для тебя… в случае, если ты захочешь уйти.
Гермиона непонимающе подняла бровь вверх. Она взяла в руки протянутую им коробку и открыла. Внутри лежал старинный китайский гребень, который она как-то видела в Норе, когда была в комнате миссис Уизли.
— Оу, твоя мама передала мне подарок? Как мило! — она потянулась к вещи, но Рон перехватил ее руку и уточнил:
— Это порт-ключ, Гермиона.
Глаза девушки мгновенно расширились от шока. Неужели у него хватило смелости провернуть такое? О чем он только думал? Ошарашенная Гермиона отставила “подарок” на раковину и попыталась отдышаться, положа руку себе на грудь.
— Зачем ты это принес? — сквозь зубы процедила она, отвернувшись к парню спиной. Взгляд сам искал этот чертов гребень, который мог стать единственный ключом к ее спасению. Но спасению от чего или кого? От мужчины, который пару часов назад взял ее в жены?
— Я думал, что ты захочешь этого…
— Чего? Свалить восвояси, когда у меня уже есть муж?
— Да какой муж, Герми. Он никто и звать его никак!
Гермиона невольно хмурится, слыша подобные слова. Нотт настолько никто, что смог купить самую дорогую грязнокровку на всем грязнокровном рынке Магической Британии. Ага.
— Я никуда не пойду.
— Не дури, Герми. Представь как нам будет хорошо вместе, вдали от всех забот…
— Слушай меня сюда, Рон! Надо было думать раньше! А не приходить ко мне, когда я уже чужая жена. Это раз. У нас с Ноттом есть особая договоренность, которую я планирую соблюдать неукоснительно. Пусть хоть звезда с неба мне на голову упадет. Это два. И, я не считаю, что там будет с тобой хорошо вместе, потому что я тебя не люблю, как говорила уже тысячу раз. Это три!
Рон весь побагровел и трясся от злости. Прищурившись, он смотрел на подругу с таким нескрываемым гневом, что Гермиона сглотнула, осознав, что ей даже нечем защититься, если вдруг он нападет.
— Выходит, ты мечтаешь скакать на пожирательском члене? Молодец, Гермиона… — шипит он, подходя все ближе и ближе. — Он тебя уже трахал?
— Не твое собачье дело, Рональд! Я вышла за него замуж, а женатые пары занимаются любовью, знаешь ли…
— Поверь, то… как бы тебя оттрахал я… не идет ни в какое сравнение с этим жалким, кучерявым песиком..
— Не говори так о нем…
Рон приблизился непозволительно близко. Гермиона шарилась руками в поисках хоть чего-нибудь, если будет необходимость ударить, но ничего не нашла. Парень воспользовался заминкой и прильнул к ней всем телом, зажимая между собой и раковиной, перехватив руки и крепко держа их за спиной. Его язык смочил кожу шеи и Гермиона поморщилась от отвращения, закричав так, чтобы мог услышать хоть кто-то… а лучше Нотт. Теодор ведь спасет ее. Правда?
— Прекрати! Отстань от меня, Рон! — Но парень словно не слышал ее, добравшись до девичьих губ и оставляя на них слюнявый поцелуй. Он стал активно шарится с полами юбки и, не выдержав резанул их с помощью магии, открывая себе вид на ноги Грейнджер.
— Сладкая, давай я буду твоим первым, чтобы этому говнюку не досталось самое драгоценное…
Тошнота накатывает сильной волной, когда она поняла, что он задумал. Гермиона снова кричит о помощи, но уже захлебываясь от рвотных позывов и всеобъемлющего страха. Рон шарится рукой у нее в трусиках, засовывая пальцы внутрь и совершая поступательные движения. Девушка срывается на обессиленные рыдания, заливаясь слезами.
— Отпусти меня! Свали!
— Блять, какая же ты мокрая… для меня…
Еще пять минут назад, она представляла в своей голове, как будет раздеваться перед Теодором Ноттом, получая его ласки, поцелуи, касания...
Нет. Не для тебя.

ГЕРМ

Гермиона почувствовала самое приятное в мире облегчение, когда в ванную комнату влетел разъяренный Теодор. Будто сейчас все ее муки закончатся и она окажется в теплых объятиях того, кто теперь зовется ее мужем. Белки его глаз залились кровью от гнева и он одни точным взмахом волшебной палочки, заставляет Рона отлететь к противоположной от нее стене. Словив на себе этот убийственный взгляд, Гермиона понимает, что ее бывшему другу конец.. Нужно всего одно заклинание, чтобы быстро все закончить. Но Грейнджер не хотела омрачать свою свадьбу чьей-либо кровью.
— Теодор, пожалуйста, — собрав остатки своих сил, чтобы были у нее после всего произошедшего, она подлетает к нему и самым нежным образом пытается привлечь к себе внимание. Маленькие ладони скользят по его шее, щекам и аккуратно убирают кудрявые пряди его волос со лба. — Прошу тебя, не нужно крови.
Хрупкое тельце жмется к нему, пытался от страха и безгранично желая защиты. Однако Нотт, не помня себя от гнева, перехватывает пальцами ее лицо и настолько крепко сжимает, что слезы сами брызгают из глаз. В этот самый момент, когда их взгляды встретились, девушка понимает — перед ней пожиратель смерти, а не просто мужчина, который защищает свое…
Сзади подлетает Забини, но Гермиона будто в прострации. Ее сознание сосредоточено только на Нотте, который лишь на мгновение отвлекся от парня, что пытался изнасиловать его жену. Чтобы.. глядя с ненавистью в ее глаза, позвать эльфа..
— Нет! Нет! Нет!
Нотт отталкивает ее от себя в тот момент, когда домовик появляется в поле зрения, неукоснительно исполняя приказ хозяина. Гермиона оказывается в своей комнате и Эйб тут же исчезает, оставляя ее одну.

Страшно. Когда не знаешь что происходит за закрытой дверью. Страшно. Остаться без палочки и не иметь возможности себя защитить. Страшно. Быть преданной другом детства. Страшно. Смотреть в глаза разъяренному Теодору Нотту.
Гермионе удалось хорошо запомнить его глаза, когда он был готов разорвать Уизли прямо здесь и сейчас. В какое-то мгновение показалось, что ему даже нет необходимости прилагать к этому особых усилий. Волшебную палочку и вовсе можно отложить, он справится голыми руками.
Бегая кругами по комнате, девушка молилась, чтобы эльфу потом не пришлось оттирать кровь с пола в той ванной. Она просто хотела, чтобы Теодор пришел к ней. Поговорить. Объясниться. Прижаться к нему. Успокоится в его объятиях, ведь Гермиона приняла решение доверять ему.
— Мерлин, прошу тебя, пусть все будет хорошо.

Нотт появился у нее в комнате довольно скоро. Гермиона с облегчение выдохнула от того, что он не был в крови, но все решила уточнить:
— Теодор, надеюсь, ты не осквернил нашу свадьбу кровью?
Нотт только страшным образом улыбается ей в ответ. Ей было не сильно понятно, что сейчас происходит в его голове, потому что мужчина начал раздеваться. Гермиона опасливо сглотнула. Ей не хотелось бы, заниматься любовью с мужем вот так… после скандала, с попыткой изнасилования с прочими вытекающими. Она внимательно наблюдала за тем, как он расстегивает запонки, с каждым медленным шагом, все больше приближаясь к ней. Заметив, что палочку он оставил на кресле, у Гермионы больше не осталось сомнений в том, что именно мужчина собирается сделать.
— Нотт, пожалуйста, не нужно. Давай поговорим до того, как ты совершишь ошибку… — просилась девушка, пятясь назад. Она хорошо помнила свое обещание не перечить и не сопротивляться, но когда дело казалось физиологии — решиться на абсолютную покорность было куда сложнее. И тут она слышит резкое:
— Руки на стол, грязнокровка!
Где-то на подкорке, девушка понимала, что сделает только хуже, если будет сопротивляться. Сейчас ему ничего не докажешь. Глаза все еще горят праведным гневом. Бедрами Гермиона натыкается на бортик стола и предательские слезы подступают, а ком застрял в горле. Она слушается и поддается грубой хватке собственного мужа. Секунда… и она стоит к нему спиной. Рывок… он заставляет девушку согнуться и ударяет ее лицом об стол, крепко сжимает волосы на затылке. Нотт рвет ее белье не церемонясь. Это не те легкие, манящие прикосновения, которые мужчина дарил ей под утро. Только мысль о том, что это не Теодор… спасла Гермиону от настоящей истерики. Такой, когда ты теряешь кого-то близкого. Смерть забирает его у тебя, но в этот раз девушка потеряла себя. Глаза пустые, сердце замедлилось, принимая участь хозяйки, мозг посылает организму импульс не двигаться.
Звук открывающейся шринки стучал в ушах не хуже гонга перед схваткой.
— Нотт, прошу, я еще девочка…
Какая же ты жалкая, даже не можешь назвать все своими именами. Ты это заслужила.
Нотт толкнулся. Резко, болезненно, словно проткнул ее кинжалом. Гермиона сдержала крик, но поплатилась за это прокушенной губой. Кровь хлынула в рот, а слезы больше невозможно было сдержать. Слишком больно. Адски больно. Несколько фрикций были похожи на своеобразное Круцио, сконцентрированное в одном месте. Шлепок… и Гермиона стонет от боли, прикрыв глаза. Смирившись со своей участью. Еще толчок и Нотт замирает. Не понимая, что происходит, девушка хрипит, вновь повторяя:
— Пожалуйста.
Рев Теодора, кажется, разрывает барабанные перепонки. Он заставляет ее выпрямиться, тяну за волосы. Ей уже все равно, что будет дальше. Пусть ударит, бросит, разведется, запустит круцио или убьет… лишь бы эта пытка закончилась.
Голос мужчины срывается на отчаяние и она, вдруг (!) прижимает безвольное тело Гермионы к себе. Уткнувшись носом у крепкую грудь, Грейнджер разрывается громогласными рыданиями, совершенно не слыша что мужчина говорит. Она не видела не Эйба, ни лица Нотта, что протягивал ей обезболивающее. Девушке понадобилась пару минут, чтобы знатно прореветься, цепляясь слабыми пальцами за рубашку, что так вкусно пахла им…
Придя в себя, Гермиона отталкивает его руку со склянкой лекарственного зелья и поднимает на него взгляд. Самый страшный взгляд в его жизни, потому что он полностью нечитаемый. Лучше бы она злилась или била его, так было бы понятнее, что с ней происходит. А сейчас… Нотт напрягся, заглядывая ей в глаза.
— А теперь, когда ты вдоволь насладился своей местью мне… ты посмотришь мои воспоминания о том, что произошло в блядской ванной комнате. А затем уйдешь…

ГЕРМ

Сломленная, Гермиона сутки пролежала в кровати. Она отказывалась есть и пить необходимые зелья. Потому что теперь ей было больно только в душе, а физическая боль периодически отвлекала от испытываемых мук. Похуй на кровотечение. Похуй на то, что сделал Рон. Похуй на то, что было до свадьбы. Теперь перед глазами стояло только разъяренное лицо Теодора Нотта, который даже выслушать ее не смог. Ну, или не захотел. Она для него пустое место и Гермионе понадобиться много времени, чтобы принять этот простой, на первый взгляд, факт.
Эйб приходил у ней ежечасно, спрашивая нужно ли ей что-нибудь, но Гермиона просто смотрела в одну точку, полностью игнорируя его присутствие. Она его попросила только об одном — закрыть чертовы шторы. Глаза болели от постоянных слез. Голова раскалывалась. А Нотт так и не пришел, чтобы проверить как она. От этого Гермионе было совсем паршиво.
Грейнджер, твоя жизнь ничего не стоит. Никогда не стоила.
Было достаточно времени, чтобы подумать, осознать, принять. Особенно тот факт, что ей придется все равно идти с Ноттом на контакт, ведь теперь, будучи связанными узами брака, Гермиона обязана родить в первые три года брака. Даже при условии, что она оттянет момент близости с ним — это максимум год.
Не дури. Он не протянет год без женщины. Его отец тоже начнет задавать вопросы. Черт.
Перевернувшись на другой бок, Гермиона поняла, что под бедрами простыни стали совсем мокрыми. Приподняв одеяло, девушка увидела, что залила своей кровью всю кровать. Делать было нечего. Пришлось вставать и просить Эйба перестелить постель, пока она в душе. Эльф оставил для нее сорочку и свежее нижнее белье, которое, судя по тактильным ощущениям, было довольно впитывающим. Она машинально переоделась и снова легла в кровать.
Совершенно не представляя сколько времени прошло и какое сейчас время суток, Гермиона вздрогнула, когда в ее комнату влетела Паркинсон. Злая как фурия, она подлетела к ней и без особого спроса залезла к ней на кровать. Слизеринка невербально закрыла дверь, легла под одеяло к ней и просто молча обняла. Не сказать, что Гермиона не была удивлена ее поступку, но девушке настолько сильно хотелось почувствовать чьи-то объятия, что она не стала сопротивляться. Пэнси ласково поглаживала ее волосы и стала напевать медленную, успокаивающую мелодию, от которой гриффиндорка вскоре заснула.

Гермиона проснулась, прижавшись к чьему-то боку. Даже сквозь сон она ощущала присутствие постороннего человека, а потому открыла глаза, быстро вскакивая на месте и шарясь руками под подушкой, где обычно хранилась ее палочка ночью.
— Паркинсон? — удивленно спросила она, когда наконец смогла сфокусировать взгляд на человеке рядом.
— И тебе доброе утро, Гер-ми-о-на! — с улыбкой на лице ответила девушка, делая акцент на том, что теперь их общение перейдет в другую плоскость.
— Доброе, да… прости, я забыла, что ты вчера пришла ко мне… Это тебя Но…
— Я сама пришла, — предвосхищая вопрос гриффиндорки, прервала ее Пэнси. — Гермиона, мне ужасно жаль, что все так получилось! Нотт напыщенный индюк и придурок, и никто не должен проходить через то, что произошло с тобой… но… Я же говорила, что тебе стоило сказать ему раньше, что до него у тебя еще не было секса!
Паркинсон была чертовски права, но Грейнджер было абсолютно плевать на это теперь. Получилось как получилось.
— Что это бы изменило? — откатившись на подушку повыше, девушка улеглась, глядя на красивый темно-зеленый балдахин, украшенный звездами. Они мерцали немного тусклее, чем раньше, ведь теперь хозяйка комнаты была несчастна и подавлена. — Это бы не спасло меня от его гнева.
— Он не хотел… он сожалеет.
— Тогда пусть придет и сам скажет мне это… — гневно выпалила Гермиона и красивые брови сошлись у самой переносицы. — Прости… просто если ты пришла просить на него, то я сейчас не готова. Слишком больно.

Девушки провели вместе целый день. Гермиона была безгранично благодарна Пэнси за внимание и заботу, и была очень шокирована тем, что в жизни «мисс Слизерин’98» не такая стерва, какой казалась в школе. Обычная девушка, с такими же обычными желания и невзгодами, просто другого социального уровня и более капризная.
— Мне предстоит свадьба со старшим Криви через пару месяцев. Хочу, чтобы ты была подружкой невесты, Гермиона.
— Ох, это честь для меня, будущая миссис Криви!
— Сдурела? Я заставлю его взять мою фамилию. — отрезала Пэнси и скрестила руки на груди с недовольной миной. — Максимум на что я согласна — двойная фамилия…
Вдруг дверь приоткрылась и сквозь щель Гермиона увидела нечто пушистое и рыжее. На глазах мгновенно проступили слезы и она воскликнула:
— Глотик?
Девушка бросилась к любимому низзлу и тот сразу прыгнул ей на руки. Запустив пальцы в теплую шерсть, Гермиона почувствовала себя намного лучше. Словно один недостающий пазл в ее душе нашелся. Уткнувшись носом ему в загривок, гриффиндорка шептала:
— Откуда ты?
Паркинсон хитро улыбнулась:
— Кажется, кое-кто начинает замаливать грехи.

ГЕРМ

Сложно было сдерживать свои эмоции, когда Теодор Нотт наконец соизволил появится в ее комнате собственной персоной. Растерянный, грустный, виноватый. Живоглот странным образом любил его, а потому Гермиона мысленно давала этому человеку шанс. Просто ждала того момента, когда он хотя бы извинится. Пэнси, конечно, выносила ей мозг о том, что Нотт сокрушается от произошедшего и перевел уже половину погреба с огневиски, напиваясь в библиотеке, но гриффиндорка не собиралась идти к нему первая. Слишком много чести.
С одной стороны, его вид сейчас неимоверно грел Гермионе душу, будто она научилась получать удовольствие от того, что кто-то страдает. С другой стороны, ей было его жаль. Страдать из-за какой-то там грязнокровки. Господи, да его аристократичная душонка не может вынести таких потрясений.
Глотик, предатель, мирно подставил мужчине брюхо на почухать и сразу скрылся, оставляя их одних. Нотт выпрямился и медленно начал приближаться. Гермиону пробила дрожь от того, что он не сказал ей ни слова до тех пор, пока не оказался рядом. Молчание давило не хуже того, что он сотворил с ней. Факт даже не в том, что она лишил ее девственности насильно, как в том, что не захотела даже выслушать. А теперь что? Боится, что она не захочет его слушать?
Когда же в комнате наконец прозвучал его голос, Гермиона вздрогнула. Хриплый, низкий, усталый. Она сглатывает, когда чувствует эту странную вибрацию дрожи. И поднимает на него взгляд.
Свадьба Джинни и Снейпа? Действительно все бракосочетания из-за нового закона будут идти одно за другим. Не успела Гермиона хорошенько обдумать эту фразу, как вдруг Нотт извиняется. Девичье сердце замерло, а дыхание перехватило от осознания, насколько тяжело ему это далось. Конечно, балованный сынок аристократа, Пожирателя смерти и совершенно точно не привык признавать свою вину. Да и признавал ли когда-нибудь.
Гермиона видит муку на его лице и внутренне злорадно улыбается. Теперь она точно знает, что хреново не только ей... сначала вернул ей Глотика, потому начал давать книги из семейной библиотеки… а теперь она услышала то, что ждала все это время. И самое приятное — он действительно боится. Боится того, что новоявленная жена его никогда не простит…
— В этот раз платье выбираю я. Твоя задача оплатить все издержки для Пэнси и ничего не комментировать по поводу наряда. — Гермиона встала с кресла, поравнявшись с ним настолько, насколько это вообще было возможно с их заметной разницей в росте. — На торжестве будешь вести себя как обычно, чтобы никто ничего не заподозрил. Хорошо?

Пэнси стояла рядом с Гермионой у пьедестала в ее ателье и удовлетворенно цокнула языком.
— Необычно! Мне нравится! — Слизеринка громогласно шлепнула Грейнджер по задрице и повела бровью: — Твоя задница в брюках, да еще и с таким шлейфом выглядит просто отпад!
Гермиона фыркает и поправляет лиф корсета, который из-за отсутствия выдающейся груди немного спадал. Паркинсон взмахнула палочкой и верх очень быстро подшился до нужного размера, подхватив немного лишнего под грудью, чтобы подчеркнуть хоть какие-то формы.
— Ты хочешь меня задушить? — спрашивает девушка, совершенно не способная дышать.
— Скорее хочу помучить Тео… какую красоту он мог получить, но проебался.
Хихикнув, девушка оценила старания новой подруги и покрутилась перед зеркалом. Ей нравилось то, как Пэнси режет правду в лицо, совершенно не стесняясь в выражениях. Это придавало ей особого шарма.
— Кстати, он скоро зайдет за тобой… хочу, чтобы он зубы не собрал, когда челюсть упадет на пол.

ГЕРМ

Странная ностальгия накатила на Гермиону, когда она внимательно следила за манипуляциями Пэнси с нестандартным нарядом. Казалось, что все могло сложиться иначе — попади они на один факультет. Слизеринка была довольно отзывчивой, честной, верной и, что особенно удивило Грейнджер, не была круглой дурой, как она считала до этого. Мир стал открываться для бывшей праведной гриффиндорки с новых сторон. Иногда эти стороны болезненны, но в большинстве своем яркие и запоминающиеся.
Дверной звонок зазвенел и Гермиона обратила свое внимание на вошедшего… Теодора Нотта. Господиблятьбоже. Мужчина выглядел просто потрясающе. Костюм сидел на нем как влитой, подчеркивая все мускулы и пикантные места, что так сильно любят женщины. Высокий, стройный, статный, он не спускал взгляда со своей новоявленной жены, заставляя ту злиться. Он подал ей руку и молча ждал, пока она вложит в нее свою ладонь. Страх и желание  смешались в сердце настолько, что Гермиона уже не понимала что ей делать. Безумно гневаясь на Теодора, девушка при этом ужасно хотела вернуть все назад. До того момента, как Рон испортил все. Как всегда.
Замерев всего на пару мгновений, Гермиона встретилась с виноватым, почти молебным взглядом Нотт и решительно вложила свои пальцы в его раскрытую ладонь. Сердце заколотилось от ощущения тепла его руки. В какой-то момент даже Грейнджер подумала, что у нее биполярное расстройство. Ну невозможно испытывать к одному человеку настолько разные эмоции. Теодор скрестил их пальцы и тут же аппарировал.
"— Он не сказал ни слова, Гермиона, как ты и просила.
— Но его глаза говорят о многом."

Малфой-мэнор не вызывал ничего, кроме чувства тревоги и страха. Гермиона заметно поежилась от вида этого поместья и хотела было прижаться к Нотту, но вовремя себя одернула. Он заметил ее замешательство и только крепче сжал руку, параллельно комментируя то, что теперь с тем местом, где ее пытались много лет назад.
— Мои мысли, Нотт, занимаешь сейчас только ты.. — фыркнула Гермиона в ответ на его вопрос. — И это отнюдь не комплимент.
Девушка на него даже не взглянула, но заметила, как кадык нервно скользнул за ворот рубашки вниз-вверх. В целом, она хотела бы с ним поговорить на тему произошедшего и поставить все точки над и, но все еще не нашла в себе силы сделать это. Что им предстоит сделать, чтобы Нотты продолжили свою родословную? Правильно. Заняться сексом, чтобы Гермиона как можно скорее забеременела. Когда она родит, то игнорировать Нотта станет проще, если он не захочет наладить с ней отношения.
— Теодор.., леди Нотт.
Господи, только твоей пафосной морды тут не хватало!
— Добрый вечер, мистер Малфой.
Надменность и себялюбие — два слова, всеобъемлюще описывающие Люциуса Малфоя. Идеальная прическа, шикарная мантия, чертова трость и до блеска начищенные туфли из драконьей кожи. А какие на нем сегодня аксессуары: натянутая улыбка, поганый норов и шлейф ядреной язвительности. Мужчина потянулся, чтобы поцеловать руку своей гостье, и Гермиона была готова броситься Нотту на шею, когда злосчастный муж не отпустил ладонь. Естественно, она догадывалась, что Теодор будет продолжать играть активную роль ревнивца и собственника, поэтому теперь окончательно убедилась в том, что ей нечего бояться.
— Ох, Люциус, вы так любезны. Поговаривают вы скоро станете отцом во второй раз. Позвольте вас поздравить со столь счастливым событием! Жаль только, что ваши шикарные платиновые волосы могут не передаться ребенку, ведь рыжий ген обычно сильнее.
Без тени улыбки произнесла Грейнджер. Она уколола того в самое больное и извращенное. Сильнее уколоть кому-то его вряд ли удасться, как вдруг…
— Женщину, к слову, красит не достаток, а шикарный, ежедневный секс. То-то вы, я смотрю, расцвели как нежный бутон азалии. — Насмешливый оскал коснулся губ Гермионы и девушка кокетливо извинилась перед ним, лепеча о том, что им нужно торопиться на помощь невесте.
Отойдя на довольно приличное расстояние, через весь зал, Грейнджер наконец смогла выдохнуть. Она редко позволяла себе подобные выпады, но настроение было ни к черту, тело билось в конвульсиях от одного присутствия рядом Нотта, а ей еще выполнять обязанности подружки невесты, которые подразумевают всеобщее внимание.
— Вот же индюк напыщенный… — выругалась она, перехватывая у официанта бокал с шампанским. Разъяренная Гермиона перевела взгляд на Нотта и обомлела. Он улыбался. Самым настоящим образом улыбался. Насмешливо склонив голову в бок, мужчина с интересом наблюдал за своей женой, чем еще больше выбесил ее.
— Что? Скажешь, что я должна была смолчать? Я не позволю этому сморчку меня донимать подобными комментариями!

ГЕРМ

Ощущения, которые передавались ей от Нотта, были похожи на довольство. Будто он восхищен тем, как она отшила старого извращенца. Гермиона неотрывно смотрела мужчине в глаза и гадала, что именно сейчас происходит в его голове. Хотелось напиться, чтобы повеселиться на свадьбе подруги хотя бы под градусом, однако, она понимала, что это невозможно. Нужно помочь Джинни, а не стоять пьяненькой в углу, мерзко хихикая с Пэнси над очередным ее комментарием в сторону гостей по поводу внешнего вида. Немного крепче перехватив бокал, Гермиона услышала только хруст под пальцами и боль от врезавшегося осколка ей в руку. Закрыв рот ладонью, девушка сдавленно зашипела. Нотт, не теряя ни минуты, перехватил ее за локоть и поволок в один коридоров, где могла находиться ванная комната для гостей.
Эльф показал им нужную дверь и они заперлись в замкнутом пространстве. Снова в ванной. Сердце застучало в ушах сильнее, четко отбивая такт. Если прислушаться, то можно было урвать кусочки послания азбукой Морзе. Мужчина явно нервничал, а Гермиона чувствовала, как к ней возвращается магия. Нотт решил сдержать данное им слово? Замерев, девушка с опаской наблюдала за тем, как он аккуратно расжимает ее руку, достает осколок и волшебной палочкой заставляет рану затянуться.
— Я знаю и… — тихо ответила Гермиона, поднимая на него взгляд полный боли и благодарности. — … постараюсь быть аккуратнее.
Прикосновения знакомых пальцев заставляют ее вздрогнуть. Но не от страха, а от жалости к себе. Все могло быть по-другому, но в жизни Гермионы Грейнджер никогда ничего не происходит по намеченному плану. Ей хотелось сказать спасибо не словесно, а поцеловать Нотта, мягко выказывая ему благодарность, но нельзя… сердце просилось, а голова все еще его не простила. Словно услышав ее мысли, потянулся к ней и коснулся пальцем пухлых, накрашенных губ. Мазнув подушечкой пальцев по нижней губе, Нотт собрал немного ее красной помады и покрасил себе место на шее, где проходила яремная вена. Получилось неправдоподобно. Гермиона невольно встала на носочки, даже будучи на каблуках и прошептала:
— Дай сделаю нормально…
Перехватив руки Нотта, чтобы не дай Мерлин он не зажал ее здесь от переизбытка желания, девушка приоткрыла рот, оставляя следы своих поцелуев на его коже. Отпрянув, она попросила его запустить руку ей в прическу и слегка растрепать. Блять, как же, сука, он привлекательно пах. Будто специально выбрал парфюм, который идеально ему подходил.  Этот аромат был с лесным характером в сочетании с геранью, жасмином, пачули и особенно кедровой древесиной. Бедра Гермионы невольно сжались, да так, что она невольно прикусила зубами это место. Чувствуя под руками вибрацию мужских плеч, девушка невольно улыбнулась. Она все еще волновала его? Испуганный взгляд перемежку с желанием скользнул по девичьей фигуре, но Гермиона отступила. Нотт мгновенно среагировал и выполнил ее просьбу касаемо прически, внимательно наблюдая за тем, как веки его жены предательски закрываются.
Не выдержав такой близости, мужчина резким движением отходит от нее и открывает двери, пропуская девушку вперед. Дальше начался круговорот общения с гостями, никому ненужная болтовня и редкие перекусы у банкетного столика, который облюбовала Гермиона.
Нотт больше не прикасался к ней, но девушка чувствовала этот возбужденный взгляд на себе, заинтересованный, властный. Ей самой хотелось наконец ответить ему столь же дерзко, но она не могла на это решиться. Не здесь.
Эльф пришел за ней и Нотт без особых вопросов отпустил ее к невесте. Мгновение спустя она уже стояла в комнате своей подруги, которая была полностью собрана к торжеству.
— Боже, Джинни, ты такая красивая! — сказала она и бросилась обнимать подругу. Рыжая тряслась и была взволнована настолько, что изошлась рыданиями почти мгновенно. Гермиона понимающе гладила ту по  оголенным плечам и шептала, что все будет хорошо. По голубым, зареванным  глазам было понятно, что она не верит в долго и счастливо.
— Родная, все будет хорошо. — обхватив лицо невесты, Гермиона прижалась к ее лбу своим и утешительно приговаривала: — Джинн, Снейп не последняя сволочь. По нем заметно, что он к тебе неравнодушен. А это хороший признак того, что он будет о тебе заботиться всю оставшуюся жизнь. А вот Люциуса отвадим от того, чтобы он больше не смел к тебе притрагиваться. Если нужно будет, пригрожу ему тем, что общественность узнает, что он насилует чужую жену. Для поддержания закона и его соблюдения, Министерство будет обязано пресечь это на корню. Больше он тебя не тронет.
Джинни всхлипнула и успокоилась. Она давно говорила подруге, что Снейп не самый плохой человек на свете, ибо всячески старался оградить ее от бед, что были суждены обычной пленнице. Самая большая проблема — Малфой-старший. И не сказать, что она нерешаемая.
Через буквально пару минут, за ней пришел вышеупомянутый персонаж с нахальной улыбкой на лице ровно до тех пор, пока не заметил Грейнджер в комнате и сразу поник. Уязвленная гордость аристократа сделала его молчаливым и сердитым, похожим на обидевшегося суслика. Гермиона абсолютно никак не отреагировала на его красноречивый взгляд и подойдя к нему, разгладила ладонями лацканы его пиджака, тихо шепча:
— Будьте осторожны, мистер Малфой, выбирая того, с кем делить постель. Ваша репутация не выдержит еще одного темного пятна.
Он был в ярости. Грязнокровка смеет ему угрожать. Гермиона же улыбалась ему самый искренней улыбкой, на которую только была способна, громогласно добавляя уже для Джинни:
— Мистер Малфой обещал, что доставит тебя к мистеру Снейпу в лучшем виде — никто не посмеет к тебе прикоснуться, милая.
Джинни ошарашенно уставилась на подругу и только кивнула, подходя ближе и вкладывая свою тонкую ручку в открытую ладонь Малфоя. Смерив взглядом чертового блондина, Гермиона попрощалась с ними и вышла. Эльф, ждавший ее у выхода, перенес ее прямо к алтарю. Найдя взглядом Нотта, они переглянулись и кивнули друг другу. Для пущей правдоподобности она отправила ему воздушный поцелуй.

ГЕРМ

Гермиона чувствовала, что магия снова разливается по венам. Это было самое лучшее ощущение на свете. И самое интересное, что чувства усиливались, когда девушка переводила взгляд на Теодора. Он разговаривал со слизеринцами и среди них Гермиона заметила Дафну. Укол ревности и гнева усилился из-за магического выброса. Она буквально пылала. И единственное, что сдерживало ее от взрыва — обеспокоенно выражение лица Нотт. Решение, чтобы удовлетворить свою тревожность, пришло по наитию. Для пущего эффекта Гермиона прикоснулась к своему ожерелью на шее, параллельно забирая букет невесты.
«Что случилось, Нотт?» — скользнуть в сознание собственного мужа оказалось не такой уж сложной задачей. Нотт вздрогнул, но виду не подал, что весьма удивлен.
«Не сейчас» — его недовольное, даже грозное выражение лица не сулило ничего хорошего, но Гермионе было не привыкать.
«Теодор Вальфинг Нотт, либо отвечай, либо я устрою тебе взбучку прямо сейчас» — рычит она в ответ и отвлекается от лицезрения клятвы молодоженов, чтобы высказать Нотту свое неудовольствие.
«Прямо сейчас?» — бровь мужчины вопросительно идет вверх, улыбка скользит по губам столь соблазнительно, что  Гермиона не может сдержаться и улыбается в ответ.
«Да, отлуплю как маленького шкодника»
«Ни в коем случае, не оставайся с Люциусом наедине. И больше не провоцируй его. Он надавил на Дафну через ее сестру.» — ответ Нотта последовал с небольшой паузой, которая была настолько многозначительной, что девушка не выдержала и перевела взгляд на упомянутого блондина.
«Надо было предупредить раньше.»
«Я думал это просто ревность, лапа, но все гораздо серьезнее»
«Буквально пять минут назад, я намекнула этому ублюдку,  что он больше не прикоснется к Джинни» — растерянно сказала Гермиона, возвращаясь взглядом к Теодору.
Девушка уже не замечала ни клятвы, ни свадьбы, но аплодисменты гостей. Она хлопала по инерции, как то подабают правила, но сама была полностью сосредоточена на ментальном собеседнике.
«Я отлуплю тебя, леди Нотт. Больше никаких взаимодействий с ним, прошу тебя!» — его брови сходятся на переносице и Нотт внимательно изучает ее стан, а также ближайшую местность, словно ищет опасность вокруг нее.
«Возможность лупить меня, с некоторых пор, нужно заслужить» — отрезает она, но что получает только смешок и улыбку.
«Грейнджер…. Не надо говорить так со мной.»
«Не с Люциусом же мне говорить об этом, в конце концов».
Господи, как хотелось показать ему средний палец, чтобы наглядно показать что она думает на счет его едких комментариев.
«Давай поговорим об этом. Я хочу прикоснуться к тебе, когда буду об этом говорить.» — Гермиону прошибло током, когда искры посыпались из зеленых глаз. Она уже толком не помнила почему на него злилась, потому что пелена застилала ее сознание. Пелена чертового безумства.
Ну какого хрена она прощаешь ему то, что никогда бы не простила никому другому? Соберись, Грейнджер, черт бы тебя побрал!
«Посмотрим, насколько ты будешь дерзок, когда у тебя появится такая возможность.»

Гермиона была отчего-то очень уставшая. Скорее всего возвращение в организм магии — слишком сильно влияло на девушку. Эмоциональная нестабильность, плюс проблемы с Ноттом равно раздражительность вкупе с недомоганием. Теодор перехватил ее почти сразу, как молодожены начали принимать поздравления и подарки, и была безумно благодарна, что он привел ее в бар, а не в танцзал. Но вся ее радость исчезла в тот же момент, когда к ним подошла какая-то женщина.
Сначала Гермиона была настроена скептически, но потом, когда услышала о том, что именно она хотела обсудить с ней — сильно заинтересовалась. Однако, Нотт решил вставить свое слово. Гнев, с которым он пытался отшить Пикеринг, был сравнив с пассивной агрессией. Гермиона удивленно перевела на него взгляд и заметила, что он все же присел на барный стул.  Расплывшись в самой милой улыбке, девушка погладила того по щеке ладошкой, позволила его рукам себя обнять и прошептала:
— Дорогой, прошу тебя, подумай еще раз… — не дожидаясь его ответа, она незаметно для собеседницы поворачивается и упирается бедрами прямо в его пах, присаживаясь на него сверху, будто на самый настоящий стул. Они располагались в самом углу бара, так что другим посетителям не был заметен ее маневр.
— Кажется, мисс Пикеринг предлагает что-то весьма интересное…
Последний гвоздь Гермиона вбила весьма эффектно, когда поелозила на нем своей задницей в чертовски обтянутых брюках, так как шлейф успела отстегнуть сразу после торжественной части и Эйб унес его домой.
«Заметь, что я не спорю с тобой на публике, а как хорошая жена вежливо прошу подумать.»

ГЕРМ

Этот шепот с хрипотцой заставляет ноги девушки подкрашиваться. Она старается держать лицо, но получается из рук вон плохо. Гермиона думала, что может хоть немного манипулировать им, намекая на их постельную связь, если Нотт будет хорошим мальчиком, но одно лишь мажущее движение носом по чувствительной шее и она плывет. Веки послушно закрываются под натиском нахлынувших эмоций и Гермиона позволяет мужчине притянуть себя ближе. Крепкий хват на талии заставляет девушку вздрогнуть и слегка перехватить его пальцы, в слабой попытке вырваться. Она сопротивлялась, не хотела, но сердце отчаянно билось в такт его сердцу. И это было уже неоспоримо.
«Это угроза или приглашение, Нотт?»
О, она хорошо запомнила их первый контакт, когда Грейнджер хорошо усвоила, что ей по-особому нравятся шлепки. Разных видов. Слишком неопытная и неискушенная, Гермиона совершенно не ожидала, что те манипуляции Нотта действительно придутся ей по вкусу.
Девушка знала, чувствовала где-то на подкорке, что он раскаивался в содеянном. Искренне. Невозможно так играть на публику. Нет смысла таскать ей книги, притащить ее любимого низзла домой и позволить ей владеть магией. Среди Пожирателей Гермиона Грейнджер слыла довольно хорошим бойцом и скосила на рейдах не один десяток человек. Тео не был дураком, а значит, позволил ей остаться ведьмой на свой страх и риск. Неужели он настолько верит своей недожене?
— Хочу, Теодор, — сглотнув и облизав губы, ответила Гермиона. Зря она это сделала. Ох, зря. Взгляд Нотта остановился на них и он маниакальным образом вторгся в ее сознание, чтобы сказать одну единственную просьбу.
“Поцелуй меня, и я подумаю, даю слово.”
Нотт просит. Господиблятьбоже. Под взором этих наглых, изумрудных глаз плыла не одна женщина. Сколько их у него было? Гермиона уверена в том, что их было даже больше, чем просто множество. Его харизма могла моментально раздвинуть ноги каждой, а если и находилась та, что могла проигнорировать все его достоинства, то парочка фраз и она все равно будет его.
Бесит.
Даже особо не подумав над тем, заслужил ли он этот поцелуй, Гермиона тянется за тем, чтобы прильнуть к его губам, но Теодор оказывается проворнее. Склонившись к жене, он припал к ее рту, словно благоговейному источнику, из которого собирался вдоволь напиться. Разница между поцелуями была довольно существенной. Теперь у него не было особых тормозов кроме того, что она не позволит снова сделать ей больно. Мужская ладонь на затылке, заставляет девушку вскинуть голову еще сильнее и открывая больший доступ его языку к своему рту. Стон срывается с губ и Нотт позволяет сделать ей долгожданный вдох.

Они к точке аппарации и мужчина в самой интересной манере рассказывал, что благодаря ожерелью у них есть связь и теперь, Гермиона может в любое время связываться с ним.
— Если не разберусь с руническим переводом тех книг, что ты мне подсунул — вызову тебя с таким же пафосом, как богатые магглы вызывают проституток на дом. У-у-у!
Слегка захмелевшая Грейнджер становилась до смешного дерзкой и потому, очень веселила новоявленного мужа. Видимо, он решил, что этот  вечер лучше закончить на хорошей ноте и просто отправил ее с Эйбом в комнату спать.
Я тебе еще это припомню и потребую делить с тобой одну комнату, придурок.

Утро началось намного лучше, чем могла представить немного пьяненькая Гермиона вчера вечером. Скромный Эйб пытался ее разбудить и уже очень боялся за свои уши, потому что Грейнджер среагировала на его просьбы только за пять минут до того, как ей нужно было явиться в столовую на завтрак.
— Нотт, вот ты не мог пригласить меня на обед или ужин? Кто вообще после пьянки встает в такую рань? — ругалась она себе в зеркало в ванной, когда чистила зубы и пыталась привести хотя бы волосы в порядок. Что, к слову, ей удалось весьма неплохо. Уроки Пэнси не прошли даром.
Девушка так сильно опаздывала, что даже не стала переодевать свой ахренительно красивый комплект нежно-зеленого цвета, который ей пошила Пэнси специально на заказ. Нотт еще не знает, насколько много она успела нашить одежды у Паркинсон в кредит. Тогда она просто хотела отомстить ему, а теперь была очень рада, что в целом можно выйти куда-то в красивой и удобной одежде. Ну и пусть, что это пижама…
— Доброе утро, Теодор Вальфинг Нотт, мой дражайший муж, — Гермиона старалась придать себе максимально уверенный вид, но все вокруг вогнало ее в ступор, особенно количество еды на столе, которую она бы и за сто лет не смогла бы съесть. — Что за повод?

ГЕРМ

ермионе всегда казалось, что самым объективно хорошим вариантом замужества должен быть брак, в котором все идет спокойно. Не должно быть эмоциональных американских горок или бабочек в животе. Чем проще, тем лучше. Но став женой Теодора Нотта, девушка поняла, что с ним просто никогда не будет. А под обстоятельства приходится подстраиваться.
— Повод не нужен, но все же весьма неожиданно.
Проходя мимо стола, к своему месту, Гермиона рассматривала каждое блюда и была в шокированная тем, что там стояло почти все, что она любила. Не успела девушка высказать свое восхищение и занять стул по правую руку от мужа, как мужчина протянул ей руку. Нерешительно, но все же она вложила свои пальчики в его ладонь и тут же оказалась у него на коленях. Пискнув, девушка с удивлением взглянула на Нотта, но тот только улыбался, стискивая Грейнджер в объятиях.
Шепот на ухо вызвал в ней предстальский табун мурашек, который она умудрилась сдержать вчера на свадьбе за барной стойкой. Он словно змей-искуситель нашептывал ей всякие разные греховные деяния, но на самом деле говорил обычные вещи.
— Я тебя поняла, спасибо… — смущенно ответила Гермиона, внимательно поглядывая ему в глаза. Он пылал. В буквальном смысле этого слова. Глаза горели адским пламенем, в котором его жена уже планировала сгореть. Оторваться было просто невозможно. Она все еще его не простила, нет. Но сдерживаться было безумно трудно. Между ними бурлил океан, над головами их метались гром и молнии. Мужчина не скрывал собственных желаний ни в словах, ни в действиях, а Гермиона, как загипнотизированная мышка, следовала за ним.
Нотт был до боли разговорчив и это приятно грело душу. Хотелось слышать его голос вечность, поэтому она молчала. Но когда за простым вопросом последовали действия, Гермионе оставалось пискнуть, поддаваясь его ненасытным губам. Этот поцелуй, в отличии от вчерашнего, не был робким. Скорее дерзким, требовательным, ультимативный: “ты либо моя, либо ничья.” Грейнджер сильно повезло, что магические браки обычно не распадаются, а потому хотела выжать из Теодора Нотта все соки. Посмотреть, на что он способен, безумно желая женщину.
—  Теодор… — он не дает ей вставить даже слово, снова и снова накрывая девичьи губы с очередным поцелуем. Ее руки обвивают мускулистую шею мужчины и она бессовестно стонет в любимые губы, слегка ерзая, сидя на нем. Если таким образом он вымаливает прощение, вылизывая ее рот до идеального блеска, то Гермиона готова ссориться с ним до конца жизни.
Нотт что-то говорит о клубнике и девушка рассеянно отзывается, размыкая поцелуй. Покорно потянувшись за угощением, она успевает только перехватить одну сладкую ягоду, как орудующие пальцы на своей одежде.
Господиблятьбоже.
Ладонь Нотта скользят по оголенной груди, очерчивая ее объем. Мягко, нежно, почти вопрошающе, но спустя всего какое-то мгновение крепко пальцы крепко сжимаются на ней. Гермиона стонет, уже совершенно неприкрыто и запрокидывает голову назад, еще больше открывая ему вид на свои холмики.
— Ты решил пойти ва-банк? — шепчет она, умостив голову на плече мужчины. Повернув голову к нему, девушка спрашивает, совершенно серьезно, при этом не претендуя на честность. — Что будет, если Темный Лорд узнает, что ты хочешь трахнуть свою грязнокровку не просто для продолжения рода, а потому что так страстно желаешь ее, что даже вернул ей магию?
Нотт замер, приподнимая озадаченный взгляд с женской груди, на все еще юное лицо. Фыркает, улыбается.
Черт, как же он красив.
— Я хочу тебя наказать. Мучить подольше, чтобы ты наконец полностью осознал, что натворил. Но мое сердце и тело откликаются на тебя чертовым пожаром, горечью и слабостью.
Обхватив его лицо руками, Гермиона легко меняет свое положение, сажаясь к нему на колени лицом друг к другу. Верх пижамы окончательно слетел с плеч, задерживаясь на локтях и талии. Она улыбается, склоняясь к уху Нотта и шепча то, что скрывала от него в последнее время.
— Хочу оповестить, что ты оставил Пэнси солидную часть своего состояния для того, чтобы я сейчас выглядела так.

ГЕРМ

Кажется, Гермиона забыла как дышать и кислород перестал поступать в мозг, напрочь отключив нормальную мыслительную деятельность. Она не могла поверить в то, что Нотт действительно искренне сожалел о содеянном. Конечно, было бы неплохо забыть о том, что случилось раз и навсегда, но тогда мужчина может позабыть и о том, что когда-то совершил уже одну ошибку и следующая может стать фатальной. Ощущая всеми фибрами души его раскаяние, Гермиона позволяет ему сорвать со своих губ очередной поцелуй и безвольно прикрывает глаза, отдаваясь мгновению и чувству.
Совершенно не понимая, что происходит с организмом, разумом и особенно сердцем, она позволила себе намного больше, чем могла себе позволить в процессе воспитания хорошего мужа. Прошу заметить, то именно мужа. Не сына, не пожирателя, не подобающего волшебника, в именно мужа. Ей надоело подстраиваться под всех и вся, а потому Гермиона надумала себе довольно интересную стратегию и способ построить счастливый брак. Ошибки будут совершаться ими обоими. Всегда и везде. Хватит ли у них с Ноттом сил прощать друг друга? Да, только если каждый из них останется в этом браке собой, с минимальным набором уступок в сторону другой стороны. Нотт хотела хорошую жену? Отлично, она изучит все, что необходимо для этой роли, запомнит новые правила и прощупает границы дозволенного именно у Теодора, при этом полноправно требуя соблюдения своих. Сейчас мужчина медленно, но верно начинал замаливания своего главного жизненного греха — наказание невиновного. Гермиона уже знала, что простит его. Спустя время, конечно, но простит. На обидах семью не построить.
— Кажется, у нас есть необходимость обсудить наши интересы, — хихикает уже-не-Грейнджер и крепко хватается за его широкие плечи, оказавшись на софе. Она полураздета и из-за своей чертовой скромности хочется прикрыться, но Гермиона не решается сделать это, потому что замирает под его восхищенным взглядом. Нотт благоговеет и скользит глазами по телу вниз, запуская руки ей под пижамные брюки и сжимая ягодицы так, что можно кончить. Извиваясь и вторя его движениям, девушка теснее жмётся к нему и отчетливо чувствует его возбуждение. Кулачки сжимают его рубашку, а он только рычит в ответ, отодвигая мокрую ткань трусиков и запускает палец меж ее лепестков.
Мужчина склоняется еще ближе, хотя куда еще больше, и прижимается носом к ее шее, нежно щекоча тонкую кожу. Его шепот о детях и тайных желания будоражит сознание. Гермиона совершенно не ожидала от него подобного, а потому удивленно замерла на месте, слушая мужа.
— Не может быть, чтобы ты заинтересовался мной еще в школе… — тихо лепечет Грейнджер, вздрагивая от его прикосновений к ее лону и отчаянно пытаясь вспомнить былые времена. Сомневаться больше не приходилось. Подробности его к ней отношения были настолько правдоподобными, что выдумать их просто нереально. Нельзя лгать, при этом с таким неебически желанием трахать пальцами свою жену.
«Я хочу тебя» — эта фраза окончательно сбивает Гермиону Грейнджер с праведного пути, особенно с тем, как он акцентно выделил голосом последнее слово, что аж мурашки побежали по телу. Эти слова стали самым большим откровением в ее жизни и вряд ли можно быть готовой их услышать когда-либо.
Нотт с упоением рвал ее душу на куски, смело скалясь от того, насколько эта женщина перед ним может быть податлива. Для него. Ради него. Из-за него.  Он продолжает шептать о том, что сделал бы что угодно, лишь бы Гермиона стала его… и тут девушку накрывает первый сильный оргазм, который подарил ей фейерверки внизу живота. Прижимаясь к Нотту всем телом, она вздрагивала от удовольствия, а мужчина утешительно гладил ее по спине свободной рукой.

«Господибоже!» — завизжала мысленно Гермиона, когда Нотт-старший застукал их в момент ее финиша. Тело заметно напряглось и она тут же начала натягивать свою ночную рубашку на плечи. Теодор только довольным образом улыбался и облизал с величайшим наслаждением тот палец, который только что был в ней, слизывая с него ее соки. Сказать, что Гермиона была смущена — ничего не сказать. Она в буквальном смысле сгорела, потому что невозможно было остаться равнодушной к тому, каким именно образом смотрел на нее отец Теодора. Это был ебанный стыд, сгореть от которого хотелось на месте. Удивительно, но Нотт был счастлив от того, что из застукали. Словно, именно так он и планировал. Закусив губу, Гермиона быстро прикрылась, опустив взгляд в пол.
Щелчок по носу и девушка шлепает мужа по руке, заставляя того весело рассмеяться и пошутить про рукоблудие.
Маленький извращенец.
Гермиона хмурится, но скорее ради приличия, чем из-за настоящего расстройства. Ей, черт возьми, понравилось все, что Нотт вытворял с ней на этой софе двенадцатого века. И поверьте, знай эта софа их Теодором историю — она бы не была против, если бы супруги на ней выяснили отношения. Множество раз.
— До встречи, — напоследок бросает Грейнджер и провожает взглядом отца и сына.